Не стану утомлять вас подробностями семи месяцев проживания в государственном приюте Дублина – это типичное учреждение подобного рода, с отдельными классами для мальчиков и девочек, – как и в простой школе, – серое, скучное, безликое, правильное. Смутная надежда на ответ шотландских родственников вскоре приказала долго жить, и я смирилась с этим фактом, обзавелась двумя – тремя подружками, и основные свои усилия направила на учёбу. Так хотели бы родители, вне всяких сомнений.
И тогда жизнь рухнула во второй раз.
Как-то утром дежурная воспитательница, мисс Эрлих, которую мы за глаза звали Щепкой (прозвище, с лихвой описывающее душевные и внешние достоинства его обладательницы), позвала меня в кабинет директора. Директор, господин Грэхам, пожилой дядька с вечно заспанным видом и неприятным взглядом чересчур прозрачных, рыбьих, глаз, разговаривал с какой-то посетительницей. Поначалу у меня ёкнуло сердце – я решила, что мамина троюродная кузина из Шотландии, наконец, решила забрать меня к себе. Однако, присмотревшись к гостье, я поняла, что никаких родственных связей между нами не имеется.
Гостья была очень высокой, тонкой в кости женщиной лет тридцати – тридцати пяти, чья фигура и лицо были изрядно «подправлены» с целью добиться увеличения частей, на которых сэкономила природа. Не надо даже сильно напрягать мозги, чтобы догадаться: губы, грудь и попа. Судя по выражению лица господина Грэхама, эти улучшения воспринимались им на «ура». Дополняли образ женщины: чёрные гладкие волосы, спадающие до лопаток, броский макияж и яркий разноцветный маникюр, туфли на высоченных каблучищах. Мне сразу вспомнилось, как мама говорила, что гламурная лаковая обувь днём – полный отстой. Как-то не вязался со всеми этими деталями строгий деловой костюм в серую и чёрную клетку.
Женщина была красива и хорошо одета, но мне она не просто не понравилась, она вызвала интуитивное чувство отвращения, как будто я увидела пятно плесени на булочке, казавшейся свежей при первом взгляде.
– Пэнти, – начал директор, – познакомься. Это госпожа Элизабет Кейн, владелица частного приюта для одарённых девочек.
Госпожа Кейн послала мне улыбку своих кроваво-алых губ.
– Здравствуйте, госпожа Кейн. – Заученно-вежливо произнесла я. – Я не знаю, в чём заключается моя одарённость, о которой говорит господин директор.