Отправитель: Константин Зиновьев. Синяя наклейка «avia». Тимка взглянул на штамп…
Письмо пришло по адресу через два месяца после того, как было отправлено.
Спустя две недели после возвращения папы из своей трехмесячной командировки в Мексику.
И через четыре дня после аварии.
Его просто никто уже не успел прочесть…
Совершенно забыв о том, что он здесь искал, и чувствуя, как озябшие пальцы внезапно начинают предательски дрожать, Тимка, торопясь, вскрыл конверт зубами. На полированную поверхность стола выпали большая, размером с тетрадный лист, глянцевая открытка с кактусами на фоне заката и два тонких золотистых кольца в запаянном целлофановом пакетике. На оборотной стороне открытки знакомым крупным папиным почерком было размашисто выведено:
«Ангелочек! Скучаю по тебе страшно — скатываюсь в банальности, так что уже, можно сказать, ночами пишу письма пером при свете свечи. Совсем скоро домой. Не могу, прямо дни уже считаю. Поцелуй от меня Тимофея крепко-крепко. Твой Ко.
P. S. Нашел тебе браслетики на местном развале, ты вроде такое любишь. Продавщица клялась, что это традиционное украшение ацтеков. По легенде, их надо одевать сразу на обе руки, чтобы с тобой пребывала гармония стихий. Мне, правда, показалось, что эта легенда была сплошным экспромтом, но с другой стороны — если поверить, то получается очень романтично, правда?»
Тимка перечитал текст еще три или четыре раза, осторожно сжимая открытку в пальцах. Потом он тихонько всхлипнул, а потом, закусив губу, разорвал целлофан, вытащил браслеты и нацепил их себе на оба запястья. Он понимал, конечно, что ведет себя как полный идиот, примеряя вот так женские украшения, но… в конце концов, его ведь никто сейчас не видел. И кто знает, может быть, действительно сработает какая-нибудь магия, и они ему хотя бы приснятся?
Тимка додумывал эту мысль, уже забираясь на свою скрипучую тахту в углу комнаты и укрываясь старым синим стеганым одеялом.
***
Верена села за стол, сгребла в сторону кучу карандашных набросков с неопределенно-крылатыми светящимися существами для очередного конкурса фэнтези-рисунка, несколько многоэтажных стопок разнообразных распечаток, долженствующих означать прилежную подготовку к написанию курсовой по социологии («Успе-ет-ся», — мысленно строго сказала им Верена), десяток тетрадей, пару кофейных чашек, зарядку от ноутбука и весь прочий хлам, который обычно пылится на рабочем месте у любого нормального человека — и положила открытую шкатулку перед собой.