Их любовь всегда была на грани.
У нее никогда не было будущего.
И уже не будет. Поздно вспоминать о том, что умерло во мраке Бездны.
– Мне кажется, сначала нам стоит решить нашу проблему с младшими кланами и артефактными кольцами, – хрипловато выдохнула Алессия, едва найдя в себе силы отшатнуться. Посмотреть в черные, как беззвездная ночь, глаза. Увидеть там… тоску? Или разочарование?.. Нет. Там пусто. Как на дне скалистого ущелья.
Алессия не должна забывать, что этот человек запер ее на триста лет в каменном гробу, поверив, что она кровожадная тварь. И решив, что ее место – в проклятой Бездне.
Поэтому нельзя поддаваться очарованию Мортимера. Иначе снова можно потерять себя. И такую хрупкую свободу.
– Ты, как всегда права, леди, – шутливо поклонился маг и указал рукой на первую справа дверь. – Нам туда.
***
Мортимер вступил на сияющую звездным светом дорогу портала вслед за леди Рициу. Проклиная себя за несдержанность и невольно засмотревшись на ее стройную фигурку, обтянутую узкими джинсами и свитером. Рядом с этой женщиной он всегда вел себя совершенно неприемлемо. Чего стоит его выходка триста лет тому, когда он едва не освободил ее из Бездны, куда она была отправлена по решению Совета?
Прошлое вспыхнуло перед глазами – так, словно все это случилось вчера. Мортимер помнил каждое мгновение того проклятого дня.
Дождливый осенний вечер… Туман над рекой, в которой вместо воды чернела смола… И вереск на скалистой земле мертвого мира. Там ничего не растет, кроме сиренево-алых метелок, пахнущих гарью и пеплом. Вечно сумеречные небеса дрожали над повозкой с простым деревянным гробом, украшенным чародейскими знаками защиты от вампиров. Символами, призванными усыпить того, кто окажется в этом гробу.
Мортимер ехал на своем черном жеребце с алыми огненными глазами – таких до сих пор разводят неблагие фейри в мире Зимних Холмов – и ему казалось, что сердце в груди леденеет с каждым стуком копыт о каменистую землю. Всадники, что окружили повозку, внимательно осматривались – но под капюшонами не было видно их лиц.
Этот темный проклятый мир не пугал магов – они никогда не любили солнечный свет, и так же, как вампиры, прятались во тьме и вели ночной образ жизни.
Сердолик, вырезанный в форме сердца, который Мортимер носил на тонком черном шнурке на груди, словно бы потух, больше не горел он ярым золотым огнем, не вспыхивали в нем алые искры. Словно все, что еще вчера было в чародее живо – умерло. Или уснуло, как спит сейчас леди Рициу. Носферату, которая посмела бунтовать против власти Совета.