Свадьбы у Тополиной Ветви тоже не было – просто ее пожитки перенесли на женскую половину дома ее нового мужа, и в ту же ночь она должна была развлекать вожака. Сам Холодный Туман этого не видел и не слышал – он ушел из селения, не дожидаясь заката.
- И на что ты рассчитывал, когда уходил? – подначивал его собеседник.
- Просто хотел…
Его отпустили легко – он был не самым старшим из сыновей, к тому же из семи старших братьев пятеро были уже женаты и подарили вожаку кто два, а кто и три внука. Род не прервется. Более того, некоторые даже хвалили Холодного Тумана за поступок – мол, правильно поступил, раз не хотел жить под одной крышей с той девушкой, которая нарушила обычаи. А то, что он ушел не куда-нибудь, а к человекам, только добавляло ему привлекательности и загадочности в глазах остальных девушек-невест. Когда он вернется через несколько лет, уже не он будет биться за подругу, а девушки-невесты станут сражаться за право стать его старшей женой!
- Понятно.
Они обогнули пустырь, идя вдоль остатков каменной стены. Местами она так сильно разрушилась, что лишь груды камней напоминали о ее существовании.
Дошли до угла. Дальше шла узкая улочка – два ряда низких деревянных домишек, окруженных зарослями. Где-то кусты и деревья были ухожены, а где-то жимолость, сирень, одичавшая смородина пополам с крапивой и бурьяном разрослись так буйно, что из-за них виднелась только прохудившаяся крыша.
В этих домах жили. Оба – рогач и ликантроп – одновременно потянули носом воздух. Пахло дымом, хлебом, старыми тряпками, немытыми телами и кислой похлебкой. В одном домике за линялыми шторками кто-то двигался. Где-то хлопнула дверь, послышался скрип досок. Испуганно тявкнула собачонка.
- Гладкокожие, - сказал Лохматый.
- Человеки, - промолвил Холодный Туман.
Они дошли до конца улочки, свернули на другую, пошире. Дома вокруг стояли повыше, некоторые в два этажа. Но тоже деревянные, и среди них попадались нежилые – с заколоченными окнами и провалившимися крышами.
Тут жили люди, но, пройдя несколько домов, Лохматый остановился перед подступающими к самой дороге зарослями и толкнул своего спутника в сторону стежки, едва виднеющейся в глубине:
- Туда.
- Что?
- Там твои живут.
- А ты…
- Что я, совсем дурной? – ликантроп рассмеялся, вывалив язык. – Если ты такой тупой, что без оглядки сунулся на чужую территорию, то мне пока жить не надоело! Давай-давай, топай! – он похлопал нового знакомого по загривку, для чего пришлось привстать на цыпочки. – Это их тропа. Следы вон, видишь?