- Софья Андреевна, - он наклонился над тонкой пропахшей ладаном рукой. – Мое почтение…
- Человек сказал мне, что вы… нашей фамилии? – прищурилась она. – Запамятовала я. Не припомню, чтобы муж мой кого на волю отпускал.
- Правда ваша, Софья Андреевна. Меня у вас перекупили. Новый хозяин мне паспорт и выправил.
Барыня покивала с таким видом, что любому стало бы ясно – ей все не интересно, и вопросы она задает лишь из вежливости.
- За каким же делом вы к нам нынче пожаловали?
- Девку хочу купить.
Впервые что-то вроде интереса мелькнуло в потухших глазах Софьи Сущевской.
- Девку? На что?
- Это уж мое дело.
- Ну, я право, не знаю, - она растерялась. – Без мужа… Он в деревне… я такие дела не умею…
- Плачу золотом. Наличными. Цена ваша.
- Да что мне цена? Без мужнина согласия я ничего не стану делать.
- Так пошлите за ним человека. У меня дело государственной важности!
На самом деле, это его сиятельство Юлиан Дич обмолвился, что занят новым важным делом, но Пров рассудил, что, оставаясь у прежнего хозяина, он оказывается волей-неволей причастен ко всем его делам. Он немного сосредоточился, осторожно внушая барыне согласиться на предложение.
- Хорошо, - она сдалась на удивление быстро. Видимо, смерть дочери подорвала ее душевные силы. – Я пошлю кого-нибудь в Масловку… А покамест гляньте на товар. Эй, девки! Машка! Тоська! Живее всех сюда!
Дворовые сбежались быстро – больше от любопытства.
- Девки – вперед, - распорядилась Софья Андреевна. – Пускай вас покупатель осмотрит.
Пров встал. Девушки – от девчонок лет десяти-двенадцати, до тридцатилетней незамужней бабы – столпились перед ним кучкой. Взгляд быстро отыскал знакомое лицо:
- Эту.
- Подь сюда, Малашка.
Девушка сделала шаг вперед. Она вовсю косила глазами на седого, как лунь, парня, казавшегося старше своих лет, и никто бы не сказал, что они – родные брат и сестра.
- Двести рублей.
Пров чуть не ахнул. Это была почти половина того, что хозяин проживал за месяц.
- Она шить, вышивать, кружева плести мастерица? – поинтересовался он. – Или, может, повариха знатная?
- Малаша-то? Да нет, ничего за нею не видно особенного… Песни только петь горазда, да песнями сыт не будешь.
- А что ж так дорого просите? Песельнице красная цена – пятьдесят рублей!
- Так ведь я делами-то не занимаюсь. Это все муж мой хозяйство ведет. А мое дело невеликое. Меньше никак нельзя!