Казалось бы, нас никто не винил в грехах матери, но и возвращать в столицу дядя с тетей не спешили. Нас не игнорировали. Дядя дарил подарки на дни рождения, тетя писала длинные письма и даже приезжала к нам на месяц каждый год в компании дочери, которая тоже не была ни страшненькой, ни капризной, ни злой. Нам не отказывали в нарядах, учителях. Нас не неволили, хотя и держали в строгости, требуя соблюдения этикета. Но по какой-то неясной причине в столицу нас не звали. Даже в прошлом году, когда Лэсс исполнилось девятнадцать, дядя и тетя лишь прислали целую гору подарков, но не озаботились приглашением и балом в честь племянницы.
Мы с Лэссией к этому относились спокойно. Я и вовсе думала, что отказалась бы, если бы меня позвали. Но вот Лала со всей детской непосредственностью недоумевала, почему принцессы королевства живут в глуши и не видят блеска столицы.
Лэсс вздохнула и откинулась на покрывале. Я залюбовалась сестрой, вдруг пожалев, что ее сейчас не может увидеть какой-нибудь стоящий молодой человек. Пусть бы он не был принцем, а только лишь воспитанным дворянином, уверена, он непременно влюбился бы в сестру и пожелал бы сделать ее счастливой, чтобы она всегда улыбалась и светилась той невероятной внутренней силой, которая поддерживала нашу старшенькую.
— О чем думаешь, Лира? — спросила Лэсс, заметив мою улыбку, и я неопределенно пожала плечами. Для ответа мне требовался клочок бумаги и карандаш или хотя бы чистый участок земли, чтобы писать на нем палочкой, но мы устроились среди густой травы.
— Хочу другую сказку! — потребовала Лала.
— И какую же? — переведя взгляд на младшую, спросила Лэссия.
— О том, как случится чудо, и наша Лира снова сможет говорить! — сказала девочка и хмуро на меня глянула. — Мне все рассказывают, какой у тебя был чудесный голос, но я ведь не помню!
Сестра даже всхлипнула, я успокаивающе погладила ее по голове и улыбнулась, давая понять, что недостаток меня не тревожит.
Это, конечно, было не правдой, но Лале не нужно знать. Как и всем остальным. Пусть лучше верят, что я не страдаю. Как верят и в то, как именно я стала немой.
Все случилось больше шести лет назад, когда я внезапно обнаружила в себе что-то очень и очень странное. Мы жили в поместье совсем недолго и все никак не могли поверить, что нас просто услали прочь, как ненужных щенят. Лэсс держалась, Лала была еще слишком мала и ничего не понимала, а вот я не могла успокоиться и нередко видела страшные сны, в которых родители ругались или мать при нас подсыпала отцу в вино яд. Видимо, причиной всему стал именно стресс, но однажды ночью я проснулась от жуткого холода. Решила, что просто ударил мороз, ведь как раз наступил ноябрь и до моего двенадцатого дня рождения оставалось меньше месяца, но потом сообразила, что корочкой льда покрыто не только стекло в моей спальне, но и все предметы в комнате. Даже на моем одеяле, руках и лице был налет инея.