- Что? – сами собой шевельнулись губы.
- А то и было, что у вас тут – вы не знали, нет? – у вас в подвале мутант прятался! Нет, - отмахнулась соседка, - конечно, не знали. Такое разве можно узнать! Ведь если бы его обнаружили вы, а не чистильщики, мы бы с вами не разговаривали. Он бы вас сожрал, как пить дать! Слопал бы с костями, и не подавился, чудище проклятое!
- Нет…он не…
- Конечно, он вас не съел. Надо Господа благодарить, что беду отвел. Вот счастье-то вам… Да чего это вы побелели вся? Беда миновала, уволокли его, мутанта этого. Здоровый, как бык на бойне. Мы в окошко видали. Упирался, проклятое отродье. Его шесть чистильщиков с места сдвинуть не могли. Еле-еле в фургон затолкали, да и то мы думали, он им фургон разнесет… Да вы присядьте. Стулья он вам переломал, так вот на кровать… Вот так! – соседка хлопотала над миссис Чес, не переставая говорить. - Дух малость переведите, а то белая вся. Еще помрете на моих руках – чего я делать-то буду? У меня своих дел по горлышко, чтобы еще чужими заниматься!
Соседка болтала, не сложа руки. Живописуя поимку «проклятого отродья», она перемещалась по комнате, удивительно проворно что-то поднимая, что-то поправляя, что-то собирая, так что комната немного стала походить на жилую.
- Эх, комод у вас был хорош, миссис Чес! – посетовала она. – А это чудище его весь разворотило. Теперь только на дрова…
- Чудище, - Верна сидела на стуле, сложив руки на коленях. – Чудище…
- Ага. Самое настоящее. Как оно ревело! Уши закладывало. А уж вонища от него… просто ужас, что такое! И злой! Как только не убил никого! Аж дрожь берет, как подумаешь, сколько он тут прятался! Мы ведь все погибнуть могли…- она набожно перекрестилась. - Только увезли его. Совсем увезли. Можно хоть спокойно вздохнуть.
- Виктор…
- Ох, надо и тому радоваться, что сына вашего дома не случилось! А то воротится он из плавания, а матери родной в живых нет…
- Виктор! Это и был Виктор! Это был мой сын!
Слезы, которые словно застыли, заледенели где-то внутри, наконец прорвались настоящим водопадом, и Верна зарыдала, закрыв лицо руками.
Умолкшая соседка с минуту постояла, недоумевающе покачивая головой – радоваться надо, что в живых осталась, а она воет, как по покойнику, и при чем тут ее сын! – потом попятилась к порогу… и тут только смысл вырвавшихся у Верны слов дошел до ее разума.