В который раз я остро пожалела, что согласилась на проклятую поездку. И тем более, что потащила с собой дочь, невзирая на тревожные новости из Свейланда, которые привозили мамины знакомые магистры. Усиленный контроль, военные патрули двуипостасных магов на улицах, отлов магических существ… Нет, лучше было остаться дома…
Раздался протяжный гудок паровоза, извещающий пассажиров о пересечении границы. С глухим грохотом сомкнулись за окном непроницаемые внешние ставни. Свет мигнул и погас.
Най!
Я подскочила с места, больно ударившись коленом о столик между спальными местами. Нащупать дверную ручку удалось с трудом. Я резко крутанула замок и высунула голову в коридор. Бесполезно – темнота была такая, что я не различала абсолютно ничего, лишь пол под ногами едва ощутимо покачивался в такт движению поезда и слышался отдаленный гул паровоза.
– Най, – тихо позвала я. И тут же повторила, а паника в голосе прибавила громкости. – Най! Наайта Саркеннен, где ты? Кто-нибудь, отзовитесь!
Тишина.
И тут мне по-настоящему стало страшно. Най была где-то там в полной темноте, а я даже понятия не имела, где ее искать. В поезде царил кромешный мрак, а за его пределами была закрытая и потенциально враждебная страна, полная агрессивных перевертышей и могущественных синеглазых магов. Кто знает, что могло произойти. А особенно с проклятым невезением, преследующим меня…
– Най! – с отчаянием в голосе вскрикнула я, проклиная себя последними словами за то, что согласилась на эту троллью командировку. Если с дочкой что-то случится, я никогда себе этого не прощу. Никогда-никогда-никогда…
В глаза ударил яркий луч. На мгновение мне показалось, что это магический огонек, пылающий над раскрытой маленькой ладошкой. Но дважды моргнув, я поняла, что свет исходил от ручного фонарика. Что-то красное мелькнуло на грани видимости, и в следующее мгновение теплые ручки дочери обвили меня за талию.
– Мамочка, – пискнула Най, прижавшись ко мне. – Прости. Мы хотели посмотреть локомотив, потом полыхнуло и стало темно-темно. Но я совсем не испугалась, правда-правда. Было даже чуточку весело.
– Все хорошо, все хорошо, милая, – я поцеловала ее в темноволосую макушку, чувствуя, как разжимается когтистая лапа беспокойства, сдавившая сердце.
Иногда мне ужасно хотелось, чтобы Наайта была тихой, домашней и послушной, как девочки соседки, с которой мы иногда гуляли в парке по выходным. Хотелось, чтобы она всегда была рядом, не отходила ни на шаг – и чтобы я всегда знала, что с ней все в порядке. Но Наайта была… Наайтой. И удержать ее было все равно что пытаться загнать в клетку ветер.