— Борис, друг родной, здравствуй! Новый год новые судьбы сплетает воедино! — Баро улыбался, радовался. Ведь единственного сына женить хотел. И пусть Рада обладала скверным и гордым характером, а все ж прекраснее всех в таборе была. Стройна, мила. Волосы цвета воронова крыла, а глаза — изумруды драгоценные. Большие и пронзительные. — У вас товар — у нас купец! — похлопал по плечу Богдана. Тот засмущался. На кибитку поглядывал, где невеста его была.
— Раз так, Баро, противиться не стану! Рад буду породниться, нет для этого преград!
— Нет преград, отец? — Звонкий голос Рады заставил всех повернуться в ее сторону. Девушка спрыгнула с высокого выступа и выпрямилась во весь рост. — А вы меня спросили, хочу ли я замуж за Богдана?
— Рада! Как смеешь ты перечить старшим? — строго осек дочь Борис.
— А так и смею, что моей жизнью распоряжаетесь! Не люб мне молодой цыган. Замуж не пойду!
Опешил тут народ из табора. Не ожидал такой дерзости от строптивой девицы. Заохали цыганки: «Как может Рада? Ведь сына барона отвергает!»
— Дочь твоя, Борис, словно необузданная лошадь, вольна и своенравна. Но и сын мой не так прост. Борис настойчив и от своего не отступится!
— Я поговорю с ней, Баро! Рада даст согласие, а скоро и свадьбу сыграем на Рождество!
— Отец! — вновь возмутилась девушка.
— Я сказал — на Рождество!
Борис был неумолим. Он непременно хотел выдать дочь за Богдана и отказа не принял бы. Рада знала об этом и не хотела мириться с выбором отца. Отвязала поводья. Запрыгнула на коня и помчалась прочь от табора куда глаза глядят. Все расплывалось впереди от пелены слез. Холодный воздух ударялся в прекрасное лицо и не щадил нежную кожу. Слышала девушка, как взрывали позади снежный покров копыта. Как звал ее Богдан и требовал остановиться, но она только погоняла рысака вперед, не собираясь сдаваться.
ГЛАВА 2
Долго скакала Рада по бескрайнему полю, пока не увидела заброшенную мельницу, находившуюся рядом с деревней. Пнула в бока коня, тот ускорился. Резко обернулась назад и никого не заметила. Видно, отстал Богдан. Теперь и сердце девичье взяло передышку. Девушка остановилась у ветхой постройки и вошла внутрь мельницы. Рысака за собой завела, чтобы не привлекать ненужного внимания.
Через единственное маленькое окошко проникал тусклый свет. Но и этого хватило, чтобы рассмотреть внутреннее пространство. Ничего полезного для себя Рада не увидела. Лишь мешки со старой мукой и с необработанными зернами пшеницы все еще оставались лежать там, где их когда–то оставили. Единственное, что привлекло внимание девушки, — печь, которую она немедленно разожгла. Тепло быстро распространялось внутри заброшенной постройки и согревало юное тело. Рада сняла овчинный тулуп и уселась за дубовый стол. Девушка не знала, что ей делать дальше. Возвращаться в табор и пойти к отцу на поклон желания не возникало. Наоборот, ее сущность протестовала против нравов и законов, что царили у цыган. Она вольна поступать так, как того желает неугомонное сердце, так, как велит душа.