— А ну-ка дай! — преклонившись в седле, резко выхватил сумочку из моих рук один из всадников, тот, что был с серебряными пуговицами на сером сюртуке.
Ловко и как-то не по-современному спешившись, он вытряс её содержимое прямо в повозку и раскидал всё по сену нагайкой. Зеркальце, косметичка и даже электрошокер не привлекли его внимания, а вот красная книжечка с двуглавым орлом тут же оказалась у него в руках.
— Жёлтый билет говоришь... — словно жевал слова этот разбойник, и его не до конца застёгнутый сюртук чуть заметно расходился на голом пузе.
Пока он разглядывал мой документ, по мере меняющегося выражения его лица, на хорошее я надеялась всё меньше и меньше.
— Атаман, поглянь-ка! — передал он моё удостоверение тому, кто был в кожанке и примятой шапочке с золотой пряжкой. — Баба тут энта вот и намалёвана...
— Вар-ва-ра... — вслух по слогам стал читать тот. — Лей-тен-ант полиции... Поглощённая своими мыслями, я и не разглядела, как остриё сабли оказалось у моего лица.
— А ну вылезай ищейка полицейская! — замахнувшись кривым клинком, гневно бросил мне атаман.
— Что происходит? — не без страха вжалась я в сено.
— Да мы тебя сейчас прямо на сём месте и порежем!
— Перестаньте ломать комедию! — привстав, поучительным тоном заговорила я. — Ваше представление зашло слишком уж далеко! Всё, хватит! Вы ведь понимаете, что просто так вам не сойдут с рук такие шутки с офицером полиции...
От не такого сильного, но болезненного щелчка нагайкой по губам я не договорила, и, ощутив привкус крови во рту, со стоном повалилась лицом в сено.
— Зарублю! — краем глаза видела, как атаман занёс надо мною шашку.
— Не поспешай, атаман, — послышались со стороны чьи-то слова. — Со всей строгостью пораспрошать бы её сперва надобно. Давай в ватагу сведём, а уже там вместе со всей братвой и решим, чего с барышней делать! Порубать ведь оно всегда успеется.
— Ладно! — сплюнул атаман, и возможно случайно попал на бортик телеги. — Эй! Проня! Обыщи уж барышню сию!
— И то верно, атаман, хороша ведь деваха, по кругу бы поначалу пустить неплохо было... — где только возможно меня лапая, беззубо скалился тот. — Нету у неё боля ничего...
Я не поднимала головы, лишь вздрагивала от прикосновений его липких пальцев.
— Да не выдержит она всех-то, щуплая ведь какая-то бабёнка...