— А со слугами мне тоже первой здороваться?
Пальцы Вильгельмины барабанили по плечу.
Соткать бы из теней крылья и хорошенько напугать эту напыщенную даму!.. Увы, положение Вильгельмины при дворе оказалось несколько не таким, нежели она ожидала, придется подождать. Ничего, сегодня же она это исправит, познакомится с бабушками и тетками.
— Нет, этого не требуется.
Странно, баронесса восприняла ее вопрос всерьез, будто допускала подобную возможность.
— Отлично!
Вильгельмина скинула стоптанные туфли и затолкала их под кресло, чтобы лишний раз не позориться. Хвала старомодным пышным юбкам, за ними можно спрятать что угодно, не то, что за столичными! Девушка сразу обратила внимание, одевались здесь не так, как в Майене, даже немолодая уже фрейлина не носила жестких воротников. Ее наряд состоял из распашного полосатого платья с многочисленными пуговицами на лифе и нижней юбки, оставлявшей открытыми носки туфель. Довершал образ кокетливо повязанный на шее шарфик с брошкой в виде пяти роз – гербом Эланда. Чуть ниже, на левой стороне груди, был приколот фрейлинский шифр с буквой «И».
— Если вам что-нибудь понадобится, слуги в вашем полном распоряжении.
Посчитав свою миссию выполненной, баронесса степенно выплыла из спальни.
— А тут ничего. Красиво!
После ее ухода Вильгельмина сбросила маску, не скрывая восторга, ощупала перину, понюхала свежие цветы в вазе, даже выглянула в окно. Из него открывался боковой вид на парк, мало, но все же, не вонючая Рыночная площадь.
Туфли все это время сиротливо валялись под креслом.
— Да что вы, элафа, после Майена вам наверняка тесно.
Может, эта комната и не больше ее прежней спальни, но уж точно уютнее. Один палисандровый столик чего стоит! Как красиво, наверное, в покоях членов королевской семьи…
Закусив губу, Вильгельмина отвернулась, чтобы служанка не видела исказившей ее рот гримасы.
Интересно, кто занял прежние покои матери, достались же они кому-то.
И снова бастард… Проклятое слово преследовало Вильгельмину повсюду, даже прелат майенского собора относился к ней сдержанно, по-особенному. Сначала девушка полагала, дело в ее даре, но нет, священнослужитель его не замечал, зато она однажды подслушала его разговор, в котором ее именовали дитем греха. Формально все было верно, Вильгельмина появилась на свет до официального заключения брака. Развод – вещь для высшей аристократии почти немыслимая, позорная, Кристина Августа прожила с возлюбленным четыре года, пока наконец не стала свободна.