По мере диктовки Константин нехотя признал, что хотя барышня имеет весьма несерьёзный вид и больше к месту смотрелась бы в парке с кавалером под ручку, но и тут оказалась не случайно, опыт чувствовался. Постараешься — не подкопаешься, а Хмарин отчего-то с каждой минутой всё сильнее хотел на чём-то эту девицу поймать. Но пока не выходило, и он молча записывал, порой дыша теплом на зябнущие пальцы. Холод Константин переносил куда лучше, чем жару, но всё имеет пределы.
Когда дело дошло до измерения температуры трупа, миловидная барышня, помянув Бурмана и его метод (Хмарин аккуратно записал), с прежней невозмутимостью прокомментировала произведённый надрез на брюках и кальсонах для постановки градусника ректально. Хмарин и такое видывал, и куда худшее, но всё-таки гримасы недовольства не сдержал и в мыслях поддержал ахнувшего что-то про срам дворника.
Кой чёрт понёс эту барышню в медицину, хотел бы он знать, да ещё в судебную? Детей бы нянчила, щи варила да картины вышивала, её ручкам оно куда больше в масть.
Титова и бровью не повела на недовольство окружающих, словно не заметила, продолжила уверенно описывать картину происшествия.
Мужчина средних лет в вечернем костюме. То, как убитый сжался в позу зародыша, давало понять, что вниз он попал ещё живым, но уже не в состоянии бороться. Верно, скинули сверху.
Скинули, а следом спрыгнул убийца и снял шапку, верхнюю одежду, стащил сапоги, да ещё так аккуратно, почти не потревожив трупа. Или с него живого всё это стащили, а убили после? Не похоже, на стопах следов снега нет... Как злодей выбрался потом обратно — тоже неясно, но мог и по каналу уйти, невелика премудрость. Его бы и не увидел никто, с перекрытым-то движением. А по ледовым застругам не понять толком, следов на них не оставалось, хоть прыгай.
Из вещей в карманах покойного — полупустая коробка спичек, портсигар с несколькими дешёвыми сигаретами и неплохие карманные часы в серебряном корпусе. Несвежий платок без монограммы, хотя и прекрасного качества, в деле установления личности ничем помочь не мог, никаких обрывков бумаг в карманах тоже не имелось — кажется, костюм недавно вычистили.
Из повреждений на теле Титова отметила только две больших колото-резаных раны чуть ниже области солнечного сплетения, никаких оборонительных порезов на руках. Пальцы у покойного ухоженные, но что там под ногтями — это можно было прояснить, только когда труп оттает, равно как и точное наличие других ран и вообще повреждений.