– Разве в чёрных дырах бывают столбы? – удивилась я. – Это же…
– Невозможно! Так же, как и застывший посреди командной рубки специалист по синхронизации!
«Ути-пути, какие мы нежные, – проворчала я про себя. – Откуда мне знать, что секретарю полагается сидеть рядом с тобой? В космооперах рядом с капитанами только офицеры сидели».
Впрочем, ворчала я скорее из любви к искусству, чем по необходимости. Лучше уж сидеть в удобном противоперегрузочном кресле, чем торчать где-нибудь в уголке, поджидая, когда начальству понадобится стилус или кофе. «И безопаснее», – напомнил внутренний голос, когда я, рассмотрев кресло, убедилась, что оно далеко не такое древнее, как убогий пульт. Тут даже была функция спасательной капсулы! То есть у меня были все шансы выжить, даже если сам линкор развалится на куски.
«Кру-уто! – протянула я про себя. – Надеюсь, это общепринятая практика, а не разовая акция».
Но гнать меня с удобного местечка никто не спешил. Напротив, командор остановился рядом и, положив руку мне на плечо, уверено вещал что-то о долге экипажа перед Империей и императором. Офицеры, собравшиеся в рубке, сосредоточенно внимали, а зелёные огоньки камер подсказывали, что это выступление сейчас транслируется по всему кораблю. Я пошевелилась, пытаясь принять более героическую позу. Но тонкие пальцы Освальда неожиданно сильно впились в плечо, словно он боялся, что я сейчас выскочу из кресла и рвану куда глаза глядят.
Наконец нудное вступление закончилось. Командор отвернул моё кресло к пульту вместе со мной и о чём-то тихо заговорил с подошедшими офицерами. Верная своему слову, я не стала протестовать, хоть со мной и обошлись, как с предметом мебели. Лучше так, чем место в углу и на своих двоих. Скорчив умную гримасу, я принялась рассматривать примитивный пульт: вдруг там где-то скрывается кнопочка, активирующая нормальную красивую панель управления?
Кнопочку я не нашла, но заскучать не успела. В командной рубке появилось новое действующее лицо. Точнее, сначала я почувствовала волны недовольства, исходящие от моего командора, и только потом поняла, что припёрся ещё кто-то.
– Чем могу служить, прайм Нолан? – холодно, но от этого не менее вежливо уронил Освальд.
Не знаю, что сыграло свою роль, моя чувствительность, в присутствии командора почему-то покорившая новые высоты, или его тон, но я тут же поняла, что служить незваному гостю у Освальда нет никакого желания. Скорей уж он охотно выкинул бы его вон.