У меня то же самое, подумал Харальд. От полного хирда в восемьдесят шесть копий осталось меньше половины.
— И так вышло, что вместо двенадцати хирдов у конунга Ольвдана было от силы четыре, — объявил Торвальд.
Снугги молча кивнул, подтверждая.
— А Гудрем пришел в Йорингард на восьми драккарах, — продолжал Торвальд. — И все были с полными хирдами. Шесть его, два Хрорика Черного. Мы со Снугги, когда все началось, кинулись по берегу к южной стене…
В двери зала проскользнула рабыня с подносом. Поставила перед ярлом кувшин с элем, чашу, поднесла второй кувшин воинам.
Харальд налил, пригубил сам. Торвальд жадно присосался к чаше с элем. Добавил мрачно:
— Снугги дали по затылку, мне пропороли брюхо. Мы и свалились. Нам повезло — когда мы очнулись, люди Гудрема уже грабили кладовые в поместье. Да тискали баб. Так что мы смогли по-тихому уйти. Уже в Дротсфьорде, у знакомого Снугги, узнали, что Гудрем сумел взять Ольвдана живым. И казнил его медленной смертью — привязал за руки и ноги к паре своих драккаров, потом велел гребцам сесть на весла. Теперь конунгу не попасть в Вальхаллу — после такой позорной смерти, подаренной не острым железом. А половинки тела Гудрем бросил в море, прокричав, что это жертва Ёрм…
Слова замерли на губах у Торвальда, и он снова торопливо приложился к чаше.
Харальд, глядя на него, вспомнил, как пахло от родителя подгнившей человечьей плотью. Выходит, Гудрем решил задобрить самого Мирового Змея?
— Когда это случилось? — спросил он, помолчав.
— Шесть дней назад. Мы два дня отлеживались у знакомого Снугги, потом четыре дня добирались сюда. У Снугги был зашит кусок серебряной пластинки в поясе, мы смогли выменять на него кое-какое оружие и еду. Ты примешь нас, ярл?
— Скажите мне вот что, — неспешно проговорил Харальд. — Ты, Торвальд, и ты, Снугги… почему вы пришли именно ко мне?
Воины переглянулись. На этот раз за двоих ответил Снугги:
— Потому что нет того нартвега, который рискнет выйти в море после того, как поднимет меч на тебя, ярл!
Мне бы твою уверенность, подумал Харальд. И с чего это Гудрем решил принести жертву именно Ёрмунгарду? Он воин, дело воина — поминать Одина, убивая.
Впрочем, весной, перед первыми походами, некоторые задабривают жертвой и Мирового Змея. Но нынче не время для походов…