Ловя их взгляды, Забава понимала — все знают, каким делом она с Харальдом занималась прошлой ночью. Почему идет, кутаясь в покрывало, а снизу видны распоротые платье с сорочицей.
Потом со стороны хозяйской половины прибежала Красава. И на Забаву словно холодной водой плеснули. Глаза у сестры были дикие, бешеные.
Харальд Красаву перед собой долго терпеть не стал. Махнул рукой, и на сестру тут же налетел какой-то чужанин. Схватил да поволок в сторону.
Следом Харальд и Забаве махнул — чтобы за ним шла.
В свою опочивальню поведет, поняла Забава. До сегодняшнего дня Красаву в ней держал, а теперь её поселит. На кровать, чужим телом нагретую, положит...
А у нас-то в Ладоге, горько подумалось Забаве, люди на постелях простынки меняют. А этот — баб.
Хоть бы по разным домам разводил. Чтобы бабы на его пороге не сталкивались нос к носу!
И тут как настом снежным внутри хрустнуло, нитью перетянутой лопнуло — и в груди заныло. От обиды, чего с ней давно не случалось.
Дома, в Ладоге, бывало, только и глядишь, как всю работу переделать да под руку тетке не попасться. Там не до того, чтобы обиды в себе тетешкать. А здесь словно надломилось что-то…
Может, не будь Забава в то утро так счастлива, да не метнись Красава навстречу, ничего бы и не было.
Но вышло так, словно она от печи распаренная — да сразу на мороз лютый выскочила.
Даже мысль о том, что здешний ярл не только бабий убивец, но и хозяин всему, в том числе и жизни её, не остановила.
Забава застыла на месте, глядя в спину Харальду-чужанину. Тот, махнув ей рукой, зашагал было уверенно. Но через несколько шагов остановился. Обернулся, глянул непонимающе.
— Дом, — бросила Забава то слово, которое Харальд сам пару раз ей говорил.
Следом ткнула в сторону рабьего дома. Замерла, выжидая. Подумала — хоть бы там оставил. Там и бабка Маленя, и люди вокруг. И щенок, им подаренный, тоже где-то там дожидается…
А в его покоях что? Стены каменные. И если к двери опять чужанина приставят, то не выйдешь даже.
Харальд на неё блеснул глазами — страшно, яро. Но тут же повернулся к белоголовому старику, подошедшему откуда-то справа.
Забава, увидев, что ему не до неё, решила по-тихому удрать. С теткой Настой так иногда получалось — если скрыться с глаз, то потом могла и забыть, в чем Забава провинилась…