«Неужели я ревную его к Глории?, - ужаснулась Кэтрин. – Я ведь никогда не думала о нем, как о возможном поклоннике, разве бы я осмелилась? Можно ли забыть, к чему привели мечты Дженни Морвейн о браке с джентльменом? И все же, мне неприятно, что Глория так легко говорит о мистере Лоренсе Блантвилле, будто он ее обожатель! Она назвала его «Лори»! Тетушка Мэриан упоминала, что Блантвиллы посетили все спектакли «Пантеона» и познакомились с семейством Гормли. Надо же им как-то развлекаться в рождественские дни, ведь после этой ужасной истории с убийствами дам-попечительниц Блантвиллов перестала принимать и та малая часть соседей, которая продолжала приглашать их после предыдущих скандальных историй! Должно быть, на рождественском балу Блантвиллам не с кем было танцевать, кроме актрис «Пантеона» и жительниц Кромберри! Жалею ли я, что пропустила этот бал? Наверное, все напоминало бы мне о прошлогоднем кошмаре, о бедной Дженни, но бал в Стоунфолле был таким унылым! Попечительский комитет озаботился только безделушками для благотворительной ярмарки, а музыка и угощение никуда не годились! Мисс Фриддел пришла бы в ужас, увидев подсохшие жалкие кексы и тощую мисс Траммейн за роялем!»
От наполненных неясной обидой мыслей о Лоренсе Блантвилле Кэтрин отвлеклась, но воспоминания о недавней поездке в Стоунфолл к родителям не могли ее утешить. Когда она перестала думать о родном городке, как о доме? Она провела в Кромберри лишь чуть больше года, но старая гостиница и маленький, но оживленный городок были ей теперь куда роднее чистеньких улиц Стоунфолла с крошечными, невероятно чопорными домиками, столь ясно выдающими стремления их хозяев единственно к благопристойности.
Миссис Хаддон пригласила отвергнутую дочь провести рождество под отеческим кровом, желая узнать подробнее, что за история приключилась в гостинице ее брата, и как в нее оказался замешан ее старший сын и его жена. Все, что Кэтрин не рассказала в письмах, миссис Хаддон надеялась услышать от дочери долгими ветреными вечерами в своей маленькой гостиной.
От судьи Хоуксли и из газет, которые читала миссис Дримлейн, Кэтрин было известно, что судебный процесс еще продолжается. Несмотря на то, что Агнес Беррингтон совершила три убийства, ее история вызвала в определенных кругах сочувствие. Семья погибшей миссис Роуленд, напротив, утратила уважение, как только стало известно, как бесчестно Роуленды обошлись с семейством Беррингтон. Агнес не отказывалась давать показания и вела себя так, как будто была обвинителем, а вовсе не обвиняемой.