Короткий смех захлебнулся. Соперник покачнулся, припадая на колено и подставляя макушку. Гребень был сложен – бей, не хочу. Один удар по затылку – и он упадет. Можно даже ударить не сверху вниз, а сверху и вбок, чтобы надломились хрупкие костяные выросты, образующие гребень. Самец со сломанным или как-то иначе поврежденным гребнем автоматически откатывается в самый конец табели о рангах – по крайней мере, пока не заживут раны. Один удар – и он займет подобающее положение…
… если захочет.
{Если…}
Кулак разжался, и удар, который должен был сломать противнику гребень, превратился в простую оплеуху.
- Встань.
Противник продолжал стоять на коленях, ссутулившись и закрыв лицо руками. Плечи его вздрагивали. Он… плакал?
- Я… сделал тебе больно?
Плечи противника затряслись еще сильнее. И только когда вокруг послышалось многоголосое фырканье, до Хартуга дошло.
Он смеялся. Смеялся над ним! И все свидетели их драки смеялись тоже.
- Ты, - противник поднял голову, под глазом расплывался кровоподтек, - ты все-таки не смог этого сделать. Ты – слабак.
- Я смог, - он отступил, сжимая кулаки. Кровь из рассеченного локтя стекала на пальцы. – Смог бы. Если бы это было нужно.
- Это было нужно, - сказал кто-то. Хартуг обернулся. Старший сын старшей родительницы смотрел на него в упор.
- Нет.
Их взгляды встретились. Старший сын старшей родительницы – по сложной иерархии гротхов, его приемный сын – был матерым самцом, давно достигшим зрелости. Ему была самая пора подыскивать себе супругу, и ходили слухи, что он уже нашел подходящую пару. Ждали только благоприятного момента, а точнее – когда его мать разрешится от бремени новой кладкой, от нового, младшего отца.
Новым отцом был Хахрод. Первые несколько дней после того, как братья перешли в другой клан, он буквально не вылезал из покоев старшей родительницы. Сейчас, полгода спустя, все ждали, что вот-вот это событие произойдет. Многие мужчины клана пребывали в нетерпении, ожидая прибавления в семействе. Многие строили планы в связи с тем, сколько будет отложено яиц и кто появится на свет.
- Ты, - старший сын шагнул вперед, - считаешь, что умнее всех?
Они были почти ровесниками, Хартуг ненамного старше, и он посмотрел на собеседника свысока.
- Да. Я учился…
- Чему?
Хартуг промолчал. Он вдруг понял, что окружавшим его молодым гротхам все равно. Они признавали только одну науку – науку воевать. Дети начинали ссориться и драться еще в колыбели, и родители поощряли воинственных отпрысков. Победитель детских драк получал лучшие куски, теплее одевался, если дети заболевали, его лечили первым. Естественно, что только самые сильные, агрессивные и злые добивались успехов. Хартуг знал, что, одерживай он победу над братьями чаще, его бы никогда не послали учиться. Зачем? Ведь самому главному научат и дома!