Ви влюбилась. Пока я балансировала на лезвии между отвращением к себе, скорее, к своему телу, чьи отверстия ласкал старый извращенец, и любовью к этому же телу, чьи отражения танцевали в настенных зеркалах, Виолетту жизнь столкнула с Офелией Лихт.
Офелия танцевала вог и только готовилась «стать матерью» — дом Вираго еще не существовал, он был туманным замыслом. У них с Ви начался сумасшедший роман, буквально: они сходили друг по другу с ума. Если ревновали, то бешено, если ссорились, то до разбитых носов, если трахались, то так, что стены дрожали. Они встречались у меня в отеле, иной раз доводя меня саму до бешенства своими криками.
Ви забросила свои постановки и неоклассические номера и основательно взялась за вог, и скоро появился House of Virago. Меня тоже потихонечку затягивало в эту культуру, я подумывала уже тогда напроситься в «мегеры»… Но не было сил. Я была еще слаба духом и кошельком. У меня не было возможности обзавестись блестящим леотардом и отправиться на бал.
Той весной я вдруг заметила, что больше не живу в вакууме. Со мной снова стали общаться. Тот, кто налил мне кислоты на стул, постепенно стал моим приятелем, потом - другом. Прощения, впрочем, так и не попросив.
Закончив десятый класс, я без проблем перешла в одиннадцатый. У меня были хорошие оценки. Я снова стала запоем читать, найдя в книгах портал в иную реальность, и перечитала за те годы всю библиотеку отеля. Книги вырывали меня из моей темноты — даже научные, даже про квантовую физику — и как только заканчивалась одна, я хваталась за другую.
Отец снова пропал, и Степа этим летом повадился шастать ко мне в отель. Я не возражала. Однажды душным летним вечером он попросил разрешения остаться на ночь.
- Оставайся, - милостиво разрешила я, - только не мешай мне читать. И приготовь поесть.
Он с охотой оделся и ушел на отельную кухню греметь кастрюлями, а я вдруг поняла, что командую взрослым мужиком.
Я больше не чувствовала себя заложницей. Нет, секс и его слюнявые приставания были мне все также противны. Я чувствовала запах его слюны и спермы на своей коже, и душ, и жесткая щетка по-прежнему были моими лучшими друзьями. Но в тот вечер, когда я сама пришла к Майерам домой, мы со Степой будто поменялись ролями. Теперь мои желания были первостепенны, теперь я… Была. Существовала. Не только моя пустая телесная оболочка, а я сама! Моя личность. Не растоптанный, поруганный ребенок, но молодая расцветающая женщина. И ее глупый старый любовник, готовый исполнять все ее прихоти.