Через несколько дней начнется сентябрь. Новый семестр. Выпускной курс. Я вернусь в Академию Священного Пламени — снова среди студентов, снова на парах, снова под его взглядом.
Как я это выдержу?
Снаружи ночь шептала своё, а я лежала, слушая, как он с кем-то другим дышит, стонет, двигается. Каждый звук был как удар ножа. Но я не вставала. Не кричала. Не уходила.
Потому что это — мой выбор. Моя агония. Моя любовь. Моя тюрьма.
ГЛАВА 2
Сентябрь пах розой, дождём и застарелыми мечтами. Я снова стояла перед коваными вратами Академии Священного Пламени, выдрессированная не показывать ни страха, ни боли. В руках — расписание занятий, на губах — помада нюдового оттенка, которую он выбрал для меня сам. Она должна была подчёркивать мою «естественную» красоту. Чтобы никто не догадался, сколько раз этим губам приказывали замолкать. Иногда — подкрепляя приказ членом, который в них просовывали.
Сейчас всё было по-другому. Я не шла по грязным задворкам, не пробиралась в подвал к своей старой комнате, не шарахалась от презрительных взглядов. Больше не нужно было бояться, что кто-то из студентов узнает, что я сплю с клиентами за деньги. Теперь я была «выше» этого. Официально. Формально. Потому что моим единственным клиентом — моим господином, моим проклятием — был теперь сам ректор.
Меня переселили в северное крыло башни для элиты. То самое, где окна выходят в розовый сад, залитый солнцем. Я помнила этот вид. Помнила, как смотрела на эти цветы тогда — до опалы отца. И оказавшись в своей комнатушке в подвале, мечтала, что однажды стану достойной, чтобы жить здесь.
Вот и живу. Живу, как вещь. Как дорогая игрушка, которую убирают в бархатный футляр, пока не понадобится. В то время, как ОТНОШЕНИЯ строят с другой.
Покои были просторные, в пастельных тонах, с золотыми вставками на мебели и мягкими шторами. Слуги каждый день приносили завтрак. Меня больше не называли по фамилии. Меня больше вообще не называли — просто кивали, уважительно, с ноткой страха.
Потому что я принадлежала ЕМУ. Это знали все. Даже если вслух никто не говорил.
— Ама?! — знакомый голос разорвал шелковое напряжение. Я обернулась и увидела Пудиллу, бегущую ко мне с переполненной сумкой, растрёпанным пучком и характерным запахом дешёвого вина и гвоздики. — О-о-о, а вот и моя бледная звезда обречённости! Ты вернулась?! Я думала, ты вообще не появишься! Как ты?!