Ключ в замочной скважине, два тугих оборота. Казенная квартира
на то и казенная, что всегда имеет вид и дух помещения жилого лишь
частично. В коридорчике, да и по всей квартире, никаких обоев —
слой немаркой коричневой краски на стенах и кое-где облупившаяся,
серая от времени побелка на потолке. В ванной зеркало и пустой
стакан для щетки и бритвенных принадлежностей; потертый десятками
ног, невзрачный кафель на полу, в цвет стен. Даже шторки в чугунной
ванне не было — лишь перекладина, на которую оную предлагалось
повесить.
Комната была всего одна. Стол, косой стул, старый шкаф и узкая
одноместная сеточная кровать с аккуратно скрученным матрацем в
изголовье. Под потолком — одинокая лампочка на коротком проводе. На
кухне — стол, два табурета и старая газовая плитка, что работает от
баллона в шкафчике под раковиной. Холодильник был недоступной
роскошью, а в ящиках обнаружилась только эмалированная кружка, да
пара ложек. Небогато, но и так сойдет.
Я привык к такому аскетизму. В казарме и вовсе у меня в
распоряжении была только маленькая тумбочка, кусок мыла, смена
белья да пара полотенец, так что даже эта ободранная халупа была
почти что хоромами. Я запустил руку в карман и выудил бумажник. Сто
сорок франгов и еще несколько тысяч в банковской кассе… Очень
хорошие деньги, если подумать. Смогу купить все, что потребуется.
Остальные вещи перевезу со старой квартиры на неделе, а пока же —
пора в гости.
Освободив сумку от парадной формы и прочих вещей, я переложил в
нее перчатку. Пока не понятно, что это за дом и как тут с соседями
— лучше держать реликвию при себе. «Виконт» лег в плечевую кобуру и
спрятался под кофтой и легкой курткой. Табельный же револьверчик я
оставил лежать рядом с формой, как и парадный кортик. Хватит и
«Виконта», а где не справится этот убойный ствол — поможет
перчатка.
Уже через полчаса после «заселения» я был опять на улице. Время
обеденное, вокруг спешат горожане. Кто-то после смены, кто-то — на
смену. У прочих выходной или самый разгар рабочего дня. Я чуть
покрутил головой, ловя ориентиры, после чего безошибочно двинул к
автобусной остановке, с которой постоянно ездил в академию с
практики.
Все вокруг казалось до боли знакомым, но в то же время каким-то
чужим. Будто бы я перерос этот район, и сейчас мне было здесь
тесно. Но бесконечная возня в главном управлении настолько
вытрепала все нервы, что я был готов даже к работе с алкашами и
хулиганами, лишь бы оттуда вырваться.