Молодой, еще недавно активный парень, который ввязывался со мной
в авантюры и помогал проучить мразоту Гринна, сейчас пребывал в
состоянии овоща. Первое время его пытались растормошить, выйти на
контакт, но через месяцы безуспешных попыток он был окончательно
определен в эту палату. Вероятнее всего, до конца своих дней.
Это не мешало мне приходить к другу, когда появлялась
возможность. Раз в неделю, максимум — в две. Я относился к этим
визитам так же строго, как к явке на рабочее место. Наверное, даже
строже, чем к охоте на безликих, хотя, казалось бы, что может быть
важнее истребления монстров и спасение человеческих жизней? Но одну
жизнь я не спас, не успел.
Я не винил себя в том, что жертвой пересмешника стал именно
Вартан. Это мог быть кто угодно и, наверное, даже лучше, что тварь
напала на моего друга — неизвестно, как много людей она бы еще
свела с ума и убила, прежде чем на нее вышли бы охотники дома де
Гранж. Если вообще вышли. Господин Варро был совершенно прав в
своих оценках — Агиону, крупному городу, столице, требовался
собственный защитник, а лучше несколько. После всех тех событий,
уже работая в главном управлении, я поднял историю той квартиры, и
вопрос дешевизны жилья отпал сам собой. Это была не квартира — а
буквально столовая для мелкого и мразотного безликого.
Я не справлялся, это было понятно по вороху непонятных отчетов,
которые время от времени появлялись на моем столе для «передачи в
архив». Растерзанные, изувеченные, сведенные с ума люди. Но еще
чаще — бесследно пропавшие. Этих дел, что подсовывали мне
подчиненные высокопревосходительства исправника Агиона Варро, было
так много — а учет велся последние пятьдесят лет довольно строго —
что от одной мысли, сколько по улицам и подвалам города в ночи
шастает тварей, мне становилось дурно.
Но вот, новости иссякли, в палате повисла тишина, а настроение,
еще утром бодрое, стало стремительно портиться. Вартан же, как и в
тот момент, когда я переступил порог, сидел абсолютно неподвижно,
даже не смотря на то, что погода была уже не летняя и из окна
ощутимо тянуло. Но сиделка говорит, поток свежего воздуха — это
единственное, на что он хоть как-то реагирует. Впрочем, домыслы
сиделки никак не вязались со словами врача и моими собственными
наблюдениями: Вартан был больше мебелью, нежели человеком.