Она вскрикнула.
- Что это? Зачем? – и машинально
сунула скованные руки прямо в лица окружавших ее мужчин.
Оба конвоира напряглись.
- Уэрр-ро. Та! – отрывисто бросил
один. Его голос и манеры почему-то живо напомнили Надежде сцену из
«Кавказской пленницы», тем более что второй незнакомец внезапно так
усмехнулся, словно собирался выдать знаменитое: «Бамбарбия!
Киргуду!» - и добавить с нарочитым акцентом: «Шютка!»
Скажи он это, Надежда наверняка
рассердилась за странный и не смешной розыгрыш, но незнакомец повел
себя странно. Его улыбка как-то увяла, стала неуверенной, словно он
забыл свою роль. Потом он что-то пролепетал совсем неразборчиво и
внезапно погладил женщину по предплечью.
- Т’те-я! Ро канн! – буркнул первый,
отодвинул напарника и сам крепко, как клещами, взял Надежду за
локоть, решительным кивком головы заставляя следовать за собой. На
поясе у него висело – женщина разглядела это поздно – какое-то
оружие, и все это в сочетании с незнакомой обстановкой
подействовало на нее, как ушат холодной воды.
Не розыгрыш. Это никак не розыгрыш. И
никто не улыбнется ей и не крикнет: «Улыбнитесь! Вас снимала
скрытая камера!»
Она уже сделала шаг к выходу, когда
позади раздался отчаянный пронзительный крик:
- Аа-а-а! Пустите меня! Не
прикасайтесь! Да как вы…
Надежда вывернулась из рук
конвоиров.
Вторая очнувшаяся девушка, на вид не
старше двадцати лет, светловолосая, худощавая, отчаянно извивалась
в руках державших ее мужчин, пробовала лягаться и кусаться. Руки ее
уже были скованы, но это не мешало блондинке бороться изо всех
сил.
- Мама! Отпустите меня! Как вы
смеете? Да кто вы вообще… Помогите! – крик перешел в срывающееся
рыдание. – Кто-нибудь! Здесь вообще что происходит?
Ее удерживали уже не двое, а трое
мужчин и, странное дело, никто не пытался применить к бьющейся в
истерике девушке силу. Мужчины просто-напросто ждали, когда она
выдохнется и успокоится сама. Рядом вертелись медсестры. Одна из
них, улучив минуту, ловко поднырнула под чей-то локоть и
успела-таки всего на миг пришлепнуть к бедру блондинки какой-то
пластырь. Девушка судорожно дернулась, запрокинула голову,
испустила последний вскрик и вдруг обмякла в руках
конвоиров.
- Уэрр-ро, - Надежду потянули прочь,
заставив переступить порог зала, и лишив ее возможности увидеть,
как одна за другой приходили в себя остальные ее подруги по
несчастью. Их крики, удивленные, испуганные и возмущенные, однако,
какое-то время еще доносились до нее.