Я сделала шаг в
направлении кабака, но сухонькая ручка меня остановила, ухватив за локоть.
- Мы с тобой, девонька с
другой стороны зайдем. Негоже тебе в таком виде пред честным народом
показываться.
Ну да, ну да. Еще
оскорблю взор благородных пьяниц и местных бомжей. Впрочем, дед Матвей, конечно
же, прав. Полуголой не стоит дефилировать перед носом у разогретых алкоголем
мужиков, особенно если они недостаточно воспитаны, чтобы уважать женский пол.
Лучше уж с черного хода. Мы не гордые.
Старичок взял лошадку под
уздцы и повел за дом. Там оказались хозяйственные постройки, тоже, как все
здесь, запущенные. Распрягать животное дед Матвей не стал, лишь хорошенько
привязал к шаткой перекладине.
- Как-нибудь уж потерпишь
до утра, Красотка, - прокряхтел он, хлопая по шее серую клячу и отмеряя ей
щедрую порцию овса, припасенного в телеге. - А то не ровен час позарится кто, я
ж без тебя совсем пропаду.
Он трогательно извинялся
перед лошадью за то, что не дает ей отдохнуть после долгого пути, и та
понятливо кивала, кося лиловым глазом, не отрываясь от кормушки и ни на миг не
переставая жевать.
- Ну, все. Теперь пошли тебя пристраивать, - наконец махнул
рукой он мне и зашагал к дому.
Хотелось бы мне сказать,
что сердце затрепетало в предвкушении новых приключений, или замерло,
испуганной птицей, предчувствуя скорую встречу с возлюбленным. Но нет. И
внутренние органы вели себя по-прежнему, и события развивались, противореча желанному
сценарию.
Дверь черного хода, а
вернее сказать «для своих» оказалась в гораздо лучшем состоянии, нежели
парадная. Видимо, ею нечасто пользовались.
С опаской перешагнув через грязный порог, ожидала увидеть помещение,
наполненное дебоширами и выпивохами, а оказалась на маленькой пыльной кухоньке.
Свет из общего зала свозь раскрытую дверь скудно освещал комнатку, в которой
царил невероятный беспорядок. Всюду наставлена грязная посуда, валялись
воняющие объедки и пустые бутылки, с потолка провисала паутина.
- Опустился мужик, да, -
кряхтел дед Матвей, сгребая ладонью со стола слой пыли, - раньше как-то еще
держался, а последнее время вообще пошел вразнос.
Прошаркал к освещенному
входу в зал:
- Захарий! За-аха-ари-ий!
- Кто там? – В кухню
ввалился здоровый бугай, почти полностью заслоняя собой дверной проем и
падающий оттуда свет. Он долго вглядывался в темноту и соображал, кто же к нему
пожаловал, пока наконец определил. - А-а-а! Матвей! Вот это сюрприз! Где же ты
пропадал старый нелюдь? Я уж думал, ты
давно окочурился.