Этайн краем глаза посматривает на мужа — её мужчина спокоен,
только у самого жилья улыбнулся — не зря гонял людей на случай
внезапного нападения. Наблюдатель не проворонил, поднял тревогу.
Ставни на окнах закрыты, бабы и девки по улице не бегают, поперёк
дороги выстроили стену щитов старшие дружинники. Всего десяток — не
все сегодня работают в селище, но доведись ратиться, неизвестно,
чья будет победа. Все свои в бронях и шлемах, со щитами, щедро
окованными по краю, сверкают на солнце стальные умбоны. Ноги и руки
тоже закрыты железом. Если бы у отца были такие доспехи, не
подворачивал бы сейчас пустой рукав на левой руке. Младшие
дружинники, бездоспешные, встали дальше, наложили тяжёлые стрелы на
плетёные тетивы своих луков. Ждут.
— Отбой! — машет рукой Ромхайн, и поднимаются вверх уставленные
копья, щиты открывают лица. Опускаются луки. Отсюда не видно, но и
в домах не одна рука перестала теребить тетиву, которую готова была
рвануть к уху, чтобы выпустить навстречу врагу оперённую смерть.
Некоторые бабы не хотят отставать от мужчин, хоть не каждая может
управиться с боевым луком.
Пир удался, а разговор — нет. Кобырь надувал щёки, принимал
гордые позы, речи вёл туманные, «со смыслом». Роман заскучал на
пятой минуте — и так ясно, хотят дармового оружия и военной науки.
С их точки зрения, Шишагов обязан по-братски поделиться, нормальные
же ребята, пришли как люди. Уважь! На случай, если колдун сволочь,
нормального обращения не понимает, запаслись выгодным предложением
— пусть поможет подмять под ватагу один из поморянских родов. Всего
работы — сотню или две тамошних мужичков вырезать, освободить
правильным бойникам место. А они, как нормальные пацаны, отдадут
половину скотины Шишагову. Своих сил ватаге не хватает, а вместе с
Романом — раз плюнуть.
Когда ватажок выкладывал свой гениальный план, такая тоска взяла
Романа, хоть вой. Захотелось придушить хитроумного собеседника —
ему ведь ничего не объяснить. Знает, что прав, и всё тут. Аргумент
один, зато непробиваемый: «А мне надо». ЕМУ надо, а на остальных
плевал Кобырь с высокой колокольни. Поэтому сидел Шишагов, кивал в
нужных местах, дожидаясь, когда ватажок иссякнет. По сторонам
смотреть не забывал. Сглупил собеседник, хотел Шишагову пыль в
глаза пустить, силу ватаги показать. Лучше бы один пришёл. Его люди
с Ромиными вперемешку оказались. И тоже разговоры ведут. Даже у
Ваги собеседник нашёлся, причём внимательный. Ого! Вага вышел в
боевой режим, и тут же обратно. А чуть позже — ещё раз, видно, по
просьбе собеседника.