— Нет, Кобырь, не пойдут мои люди невинных людей резать, чтоб
тебе сладко жить было.
— Почему?— отказывается понимать ватажок.
— Потому что я запрещу. Не для того учил.
Эк, тебя, болезный, проняло — чуть не обратился. Да не красней
ты так, инсульт штука неприятная, в здешних краях наверняка не
лечится. Вот, молодец, продышался. Теперь наверно, пугать
будешь.
— Ты, хозяин, думай, что кому говоришь!
Подался вперёд, слова сквозь зубы цедишь. А слово «хозяин»
выплюнул, будто ругательства грязнее на свете нет. Вот ты какой, на
самом-то деле.
— В пуще поселился, на НАШИХ землях! Хозяйство завёл, коров с
овечками! Торг ведёшь! Того и гляди, поля засевать станешь. Баб
набрал полный двор, а ведьмы ни одной нет! В пуще решил свой род
завести? Не выйдет, наша в лесу сила!
Роман спокойно взял ватажка левой рукой за запястье.
— Вынь свою руку из моей.
Кобырь ждал в ответ крика, брани, отвечать готовился, и
спокойная речь сбила ему настрой.
— Смелей, медведь, или вся сила в голос ушла?
Бойник рвёт руку к себе, с умом — выворачивая против большого
пальца держащей ладони. Не помогло, руку будто в колодку заковали.
Рванул ещё раз, потом второй рукой ухватился – не вырваться. А
колдун сидит с каменной рожей. Потом пальцы разжал, выпустил.
— Ты, Кобырь, мне не страшен. Твою ватагу я один положу, если
сочту нужным. Может Вага помочь захочет, тогда быстрее управимся. И
от всех бойников говорить не смей, ты сам по себе пришёл, потому
что Староха с тобой нет. Запомни сам, остальным расскажи — те, кого
я учу, со мной и остаются. Лихих ребят в пуще и без моей науки
хватает.
Роман повернулся так, чтобы слышали все собравшиеся, заговорил в
полный голос:
— Кто хочет своим трудом жить, добро пожаловать. Как мы живём,
видели все. Тех, кому пожива нужна, не зову, нет здесь для них
места.
Кобырь вскочил, как ошпаренный, увёл ватагу в ночную пущу, без
огня. Силён, гад, и ватага хорошая. Надо понимать, не вернётся, но
врага Роман себе нажил. Стоило бы убить, но повода не было. Свои не
поймут, и совесть замучает. Пусть уходят.
Через три дня к Роману пришли восемь человек из ватаги Кобыря.
Без оружия, с одними ножами. Пятеро старших, у трёх усы едва
пробились. Те, кому «на пенсию» пора, и те, что ещё не привыкли к
лесной вольнице. За главного — второй оборотень.