— Сутки ждем, если положительной динамики не будет, завтра
утром. Жаль, я молиться не умею.
— Да я тоже не особо.
— Хотела попросить свечку поставить за здоровье или как там.
Я сжал ее руку.
— Ты сохранишь ногу. Я попытаюсь помочь.
Видимо, в моем голосе было столько уверенности, что она подняла
голову, посмотрела в глаза с надеждой.
— Как?
— Есть одно средство. Типа как свечку поставить, но
эффективнее.
Я замолчал, колеблясь, говорить ей или нет. Не скажу. Вдруг
Дарина пошлет меня к черту, ведь Семерка ей никто – зачем помогать
какой-то незнакомой женщине, рискуя засветиться? Да и не факт, что
ее способностей хватит срастить раздробленные кости.
— Ты говоришь загадками, — вздохнула Семерка.
— Просто результат зависит не от меня. Нужно уговорить одного
человека. И еще, как бы ни повернулось, об этом нашем разговоре и о
том, что будет дальше – никому. Как бы ни хотелось поделиться –
просто забудь, что это было.
— Никому, — кивнула Семерка. – Даже своим. Клянусь.
Я еще раз сжал ее руку, потом забрал глушилку.
— Я приду после обеда, каким бы ни был результат моего разговора
с… ним.
Семерка вскинулась и прошипела:
— Вот только жалеть меня не надо. Не люблю! Лучше принеси
сигарет, а то уши пухнут.
Ох уж эти «сильные» женщины! И вот как после этого о них
заботиться?
Лев Витаутович и заведующий были в кабинете. Тирликас сразу же
распрощался, и мы вышли на улицу, сели в машину, и только там он
заговорил:
— По делу работают лучшие сотрудники БР, но – никаких зацепок.
Что наводит на мысль об участии в заговоре высшего руководства.
— Юля то же самое сказала. Нужно еще раз перетрясти контакты
Шуйского и компании. Опросить тех, кого посадили за соучастие.
— Думаешь, в БР работают идиоты? – усмехнулся Витаутович, заводя
машину. – Есть основания полагать, что исполнители уже мертвы. Ну и
члены различных ячеек не знают друг друга, это старая практика.
Будто наяву я услышал голос нашего шотландского сопровождающего,
Акселя: «Березка». Интересно, этот Березка как-то причастен к
убийствам, или тут что-то другое? Когда он выйдет на меня? Если
скоро, за ним можно проследить, авось выведет на кого-нибудь
интересного…
Мысли оборвал Витаутович:
— Ты уже говорил с майором Кротовым?
— С кем? – переспросил я, спустя несколько секунд сообразил, о
ком он – о кряжистом майоре-бээровце, с который вербовал меня в
военкомате. – А-а-а, нет. Я даже фамилии его не знал, только имя и
отчество: Антон Иосифович. В этот раз военкомате все решал с
Кубиковым, потом меня никуда не вызывали. Я еще удивился, что
отчитаться не потребовали. А вы в курсе, что ли, что он мне
говорил?