Он так и не смог слиться. И он ничего
не почувствовал, кроме страха. Всех утащил полноводный ручей гейма,
не считая детёнышей. И его.
Бабка взобралась на камень.
Она была ранена в плечо, передняя
лапа вчера ещё висела как мёртвая, но Матери целую ночь лизали
рану, длинными тонкими языками вылизали кусок странного камня, и
рана стала срастаться.
- Такое уже случалось раньше, -
сказала Матриарх, – в те времена, когда я сосала свою Мать. На
логово набрёл безумный, истекающий слюною патр. Он убил много
мустов моей семьи, пока издох. И вслед за ним издохли все, кто
бился с ним и ел его мясо, остались детёныши, да пара Матерей. Но
семья смогла окрепнуть и подняться вновь. Семья стала ещё сильнее –
тела тех, кто выжил, научились не болеть от ядовитой плоти слюнявых
зверей. Каждый из вас несёт мою здоровую кровь, и те Матери, что
приходят из други семей к нашим братьям, унесли её с собой. Семья
всегда поднимается, мы расплодимся вновь.
Мусты взволнованно
переговаривались.
- Таких зверей мы не видели! –
крикнула одна из Тёток Грея.
- Но мы смогли их убить, - ответила
Матриарх. – Теперь мы знаем, в чём их сила, слабость, и убьём всех,
кто придёт следом за ними. Пусть мои Дочери, и Дочери Дочерей, идут
в чужую семью, на скалы, и вернутся непраздными.
Среди родичей мусты никогда не искали
пару, а шли подальше. Порой и к ним, с далёких земель захаживали
чужие Матери в течке, поискать отца своим детям, оставались на пару
дней, затем возвращались к своей семье. Выбирали всегда тех, что
старше, крепче и бывалее. Мать не раз говорила Грею с гордостью,
что его отец был старым воином, покрытым шрамами.
- Чтобы семья процветала, чтобы
рожали наши Матери и росли новые воины, - продолжила Бабка, - она
должна очиститься.
Матриарх умолкла, и тявканье других
затихло тоже. Вдруг Грей понял, что Бабка смотрит прямо на него. И
другие мусты смотрят на него. И только Мать отворачивается. Внутри,
за грудиной всё сжалось от ужаса и стыда.
- Пустой, увечный, немощный – прочь!
– приказала Бабка.
- Прочь, прочь, прочь! – закричала
вся семья.
Грей попятился.
- Убирайся! – крикнула вторая,
оставшаяся в живых Сестра. – Лучше бы ты погиб, а не она!
- Прочь, пустой! – неслось со всех
сторон.
Родичи резко двигали головами,
щерились в его сторону, дыбили шипы на спинах, и Грей попятился ещё
ближе к выходу.