- Пустой! Чужой! Ничей!
Кто-то подтолкнул его сбоку, и он
сжался от ужаса, что начали бить, но это оказалась Мать.
- Беги! - шепнула она. – Хорошо
прячься, будь осторожен.
- Прочь! Прочь! Прочь! – кричали
родичи, недоброжелательно приближаясь.
Он весь подобрался, готовый к
стремительному бегству.
- Я приду, когда твой гейм проснётся,
- тихо сказала Мать, умеренно скалясь на родню. – Я услышу
тебя.
- Этого не будет, - с горечью ответил
Грей, - прощай!
И выскочил прочь.
Он помчался куда глаза глядят, изо
всех сил. Прыжками, от ствола к стволу, нёсся сквозь лес, временами
останавливался отдышаться да воды из лужи попить, и снова бежал от
жгучих слов «пустой» и «прочь», как от врагов. Вдали от логова
пришёл в себя, на всякий случай стал путать след – вдруг кто
большой учует, поймает и съест. Забегал вперёд, возвращался,
прыжками взлетал на ель, перепрыгивал на соседнюю, спускался,
цепляясь хвостом, и мчался дальше, к светлому краю впереди. Влетел
в белизну на полной скорости, оторопел и замер столбиком.
Грей сидел неподвижно, старался
отдышаться, принюхивался и таращил глазёнки, едва не ослепшие с
непривычки от яркого света и обилия пустого воздуха со всех сторон.
Понадобилось какое-то время, чтобы глаз настроился и вновь стал
зорким.
Ни кустов не было впереди, ни
укрытий, просто огромное голое место. Удивительное дело – здесь
росла одна трава, над нею в небе пылал Дневной Глаз и летали
крыланы, а лес закончился. Где прятаться? Как охотится та семья
мустов, что живёт неподалёку? А потом вдруг понял, что других
мустов поблизости нет и быть не может.
И вовсе не потому, что Грей не слышал
их запахов и не видел территориальных меток – на лысом холме стояло
нечто такое странное, что Грей сразу вспомнил огромную зверюгу,
нёсшую двуногих с громом. Оно было чудовищно огромным, неподвижным
и молчаливым. Не скала, не дерево, а невесть что. Грей залёг в
траву, убедился, что местами можно проскользнуть под листьями с
головой, кое-где прижаться и сойти за камень, а значит крылан не
унесёт. Ветер дул на Грея, нёс тяжёлые, невкусные запахи двуногих –
их шкур, палок и странных, ползущих зверюг.
Аккуратными перебежками, принюхиваясь
и поглядывая во все стороны, он двинулся вперёд так осторожно, как
мог.
«Я буду тихим, - думал он, - и
незаметным. Мои глаза станут смотреть, а уши слушать. Я многое
узнаю и запомню. Знания о новых врагах пригодятся».