Меч и право короля - страница 27

Шрифт
Интервал


Все шло, как они и предполагали.

Вид немолодого простоватого адмирала одновременно удивил и успокоил Генриха. Этот человек не мог быть опасен. Этот человек не мог лгать. Больше всего отставной адмирал напоминал тех больших и верных псов, что сторожат дверь, ведущую в покои хозяина, с охотой греют хозяйские ноги, а потом, не издав ни звука, героически умирают и как величайшее благо почитают доползти до какой-нибудь хозяйской вещи, чтобы именно на ней испустить дух. Генрих ценил подобный тип людей и сейчас, когда этот моряк с лицом крестьянина почтительно стоял перед ним, не мог не любоваться образцовым орудием, которое подобрал Жорж. Обращаться к такому человеку на «вы» было глупо, и потому Генрих заговорил просто и снисходительно, как бы мог говорить со своим слугой.

— Скажи, э-э-э, приятель… — его величество обнаружил, что забыл имя адмирала, но, в конце концов, это было не так уж и важно, — я слышал, будто ваше путешествие по морю было полно опасностей?

Мартин почтительно поклонился.

— Море есть море, ваше величество, — с крестьянской покорностью ответил он. — Нас здорово потрепал шторм, но — слава Пречистой Деве! — его сиятельство адмирал Альтовити прекрасный моряк.

— И регент Бретей ничему не удивился? — продолжал любопытствовать Генрих.

— Его милость сухопутный человек, ваше величество, — со снисходительностью бывалого моряка отвечал Мартин. — Он море-то увидел в первый раз. Он его не знает, не чувствует и потому не опасается. Я сказал его милости, что ничего страшного нам не угрожает, он и поверил...

Бывший адмирал отвечал на вопросы короля — спокойно, обстоятельно и по-простонародному бесхитростно, не забывал через слово благодарить Пречистую Деву и всех святых, его величество довольно улыбаться, а Жорж-Мишель размышлял, как часто Мартин ломал подобную комедию. По всему получалось, что не так уж и редко — адмирал бы на удивление убедителен, и Жорж-Мишель начал понимать Александра, поверившего, будто перед ним простой деревенский староста.

И при этом адмирал говорил все, как есть — о море, испанцах и Провансе, предоставил королю множество неопровержимых подробностей и свидетельств предательства Ангулема — смотреть отставной моряк умел — и всех этих сведений было достаточно, чтобы отправить королевского бастарда в Бастилию и выкинуть ключ от камеры в самом глубоком месте Сены.