Отвращение
на лица повара было столь сильным, что любой человек устыдился
грубости своих вкусов — Мартин был непрошибаем.
— Вашему
высочество больше не следует ездить в Нидерланды по поводу и без, —
сурово подвел итог Кола. — Это всегда заканчивается то селедкой, то
каким-то картофелем… Хвала небесам, я научился мариновать эту рыбу
в красном винном уксусе и подавать ее с луком и горошком, чтобы
избежать охлаждения гуморов…
— Да,
Кола, ты постарался, не спорю, — задумчиво произнес
принц.
—
Картофелем… Ты сказал «картофелем»?! — Мартин не скрывал
волнение.
— Ну, да,
— подтвердил повар, вовсе не смущаясь ответом адмиралу. А что
смущаться, если он только что отчитывал его высочество?
— И что ты
с ним делаешь… В смысле, с картофелем?
— Да
ничего пока не придумал, — досадливо поморщился Кола. — Сытно,
конечно, не спорю, но это только брюхо набить — еда для
простонародья.
Мартин
понял, что пробил его звездный час. Он подошел к повару и
доверительно приобнял его за плечо.
— Вот что
я тебе скажу, брат Кола… Я не знаю, конечно, что вы с его
высочеством скажете о балансе гуморов, но ежели порезать эту
картошку соломкой, да зажарить ее на шкварках с лучком до
золотистого цвета, то сам король не откажется от этакой вкусноты.
Приготовишь мне ее завтра к поросеночку.
Кола,
озадаченный таким натиском адмирала, задумался.
— Нет,
ваша милость, так дело не пойдет. Картофель я, конечно, зажарю, но
вот к поросеночку это никак не подходит. Вот к отварной телятине
или к языку с хреном — пожалуй.
— Пожарь
ему этот картофель, как он хочет, Кола, — распорядился принц. — И
подай к поросенку, да салат из капусты не забудь. За один раз
ничего с его хуморами не случится, а впредь уж я не стану
подвергать тебя столь тяжким испытаниям. Кстати, и язык назавтра
подай — должен же я тоже попробовать эту «жареную
картошку».
В
продолжении высокоученой беседы его высочества с поваром Александр,
казалось, о чем-то размышлял. Несмотря на увлеченность беседой, его
высочество обратил внимание на внезапную задумчивость
кузена.
— Что вас
тревожит, друг мой?
— Горошек
и спаржа… — раздумчиво обронил молодой регент.
Принц
также позволил себе легкое удивление. Он не ожидал в своем друге
столь глубоких познаний в кулинарии и диетологии:
— Но друг
мой, — заметил он, делая знак повару не волноваться, — еще Tacuinum
Sanitatis* почитает и горошек, и спаржу как самые полезнейшие из
продуктов, то же подтверждает и Диоскорид**, да что там