Мысль мелькнула и пропала, и
оставалось только отдавать распоряжения и готовиться к атаке. Пушки
Пьер нашел — должно быть, в самом Дюнкерке, и теперь оставалось
только молиться, чтобы у него хватило ядер. А вот то, что у него
недоставало людей, было очевидно и Александру, и Рубе. Несколько
ужасающих залпов и молчание, и никто не выходит в атаку, чтобы
довершить дело. И вновь Рубе подходит к стенам, и вновь несколько
сметающих все на пути ядер залпов. И Рубе отходит, оставляя в
песках убитых и искалеченных. Он может ждать — у него целая армия,
а у Пьера всего два полка. Он может рисковать, потому что еще не
понял, что к Пьеру подошла подмога.
А потом Рубе оказался меж двух
огней, и его солдаты — испанцы, фламандцы, итальянцы, немцы и бог
знает кто еще — дрогнули. Пушечные ядра сметали ряды, и Александр
скомандовал атаку. Сходу, прямо с марша обрушив на испанцев свою
армию, подобно нагонной волне. Испанская ярость столкнулась с
яростью фламандской, и на этот раз фламандская была острее и
беспощаднее. А уж те, кого Александр мысленно назвал «ополченцами»,
сражали так безоглядно и свирепо, что первыми испанцы побежали
именно от них. Правда, и «ополченцы» полегли почти все, но их
неудержимая ярость обеспечила победу. Должно быть, размышлял
Александр, их ненависть и жажда мести были столь сильны, что они
просто не могли больше терпеть, не способны были ждать, пока кто-то
другой решит судьбу испанцев, и он лишь надеялся, что в сражении в
песках им удалось утолить свою жажду возмездия.
Рубе пятился, отступал, и
Александр приказал пушкарям бить прямо по группе офицеров, тех, что
пытались навести хоть какой-то порядок в смятенных полках, и кто
прикрывал своего командующего. Первую пушку разорвало, и этот взрыв
дал испанцам столь необходимое им время, чтобы скомандовать
отступление. Пушки продолжали бить, но Рубе все же уходил, а это
значило, что у него тоже были проводники.
Александр представлял, куда
уходит враг, но понимал также и то, что преследовать Рубе у него
нет ни малейшей возможности. До Гравелина был всего день перехода,
но в Гравелине был испанский гарнизон, Рубе без сомнения еще полдня
назад отправил туда гонца с известием, что его брат занял Дюнкерк,
и на пути преследования их наверняка ждали засады и отравленные
колодцы. Чудеса не повторяются два раза подряд, и потому вместо
попытки захватить еще один порт, необходимо было закрепиться в
этом. А еще надо было очистить пески и добить оставшихся испанцев.
Брать пленных они сейчас не могли.