Принц и его Тень - страница 3

Жители нашлись на центральной площади. Филипп Хагенау досадливо подумал было, что в деревне каким-то образом прознали о приближении государя, и их вновь встретят цветы, дары и хороводы. Однако добрые поселяне собрались на площади не ради своего правителя.

Несколько мгновений понадобилось Филиппу, чтобы понять зловещий смысл собрания. Высокий костер и столб не оставляли сомнений, в том, что должно было произойти на площади.

Филипп нахмурился и тронул коня. Вершить правосудие, не одобренное государем, при наличии и в присутствии этого самого государя, было верхом дерзости. Если бы такое произошло до того, как граф Хагенау ступил на землю Релингена — это было бы простительно. Но такого дерзкого посягательства на свои привилегии молодой человек стерпеть не мог.

Карл понял своего господина без слов. Когда толпа опустилась перед юным принцем на колени, пришел черед выяснить, что же все-таки случилось. Заплетающимся то ли от страха, то ли от почтения голосом староста сообщил, что добрые подданные его высочества собрались здесь, чтобы лично наблюдать, как будет совершаться правосудие в отношении колдуна, виновного в недороде, падеже скота, а также в том, что у старостевой дочки аккурат накануне свадьбы перекосило лицо.

Филипп, будучи не только добрым католиком, но и весьма образованным человеком, к тому же сыном своего отца, не верил в ведьм и колдунов. Нет, конечно, он не раз встречался с тем, что того или иного человека обвиняли в попытках навести чары или сотворить еще что-то подобное, но во всех известных ему случая это было не более чем поводом отправить человека на эшафот, не затрудняя себя какими либо объяснениями для простонародья.

Увидев «колдуна», принц тем более пришел в замешательство. Виновником «страшных преступлений» оказался мальчишка, примерно одним с ним лет. Невообразимо грязный, еле державшийся на ногах — признание далось всем заинтересованным сторонам явно нелегко. Ярко-рыжие волосы и блестящие синие глаза, казалось, принадлежали другому человеку.

— Он рыжий, — тихо проговорил Карл.

Филипп недоуменно взглянул на офицера.

— Сельские недоумки считают, что это знак колдуна, — со вздохом добавил верный дворянин.

Филипп молчал. Павшая от старости корова, холодная весна и простудившая зуб дочка старосты никаким образом не могли быть результатом каких-либо зловредных действий человека. А для Князя Тьмы это было слишком мелко.