В окне над
балконом показался свет свечи, потом из окна выглянула головка в
чепце — давешняя прислуга, а юный принц оттащил Лео под балкон —
приличия ж надо соблюдать!
Они
постояли под балконом еще немного. Друг Лео был настроен
решительно.
— Еще
немного подождем, если дверь не откроют, через балкон полезешь.
Ждем пока. Не, ну ты что — совсем во Фландрии одичал? Ей же
раздеться надо, одеться, причесаться там, лечь красиво!
Лео
вздохнул:
— А вдруг
она не хочет со мной? То есть меня видеть не хочет?
Даже в
свете луны было видно удивление на лице юного принца:
— Как это —
не хочет? Ты во Фландрии победы одерживал? Одерживал! Танцы с ней
танцевал? Танцевал! Стихи писал, песню пел, на дуэлях драться
будешь — да еще бы она посмела на такую страсть не ответить! Такое
отвергнуть — да это ж надо полной дурой быть! Тогда после
сегодняшней ночи ее сразу же и бросишь! Пусть вдовушку провинциалы
утешают!
К счастью
для Лео, который понял, что никогда не поймет испанских принцев,
дверь в особняк приоткрылась и служанка, выглянув и убедившись, что
все в порядке и влюбленный герцог и его друзья, как и положено,
терпеливо ждут под балконом, призывно махнула рукой.
Как и
предсказывал принц, благородная донна встретила герцога в спальне,
в домашнем наряде, украшенном золотой вышивкой и кружевом, с
распущенными волосами и смущенная донельзя.
— Мне
сказали, что я буду полной дурой, если не буду к вам благосклонна,
— с неожиданной грустью промолвила юная вдова, и Лео стало стыдно.
Он представил на месте этой женщины свою Ангелику, вспомнил
отвязные слова и манеры своего друга… Что может противопоставить
слабая женщина пятерым мужчинам? Еще он подумал, что брат и прочие
родственники вдовы не очень-то хотят ссориться с любимцем короля и
сыном министра из-за его, как все считают, прихоти.
«Роман бы что ли
какой-нибудь вспомнился», — с
неожиданно нахлынувшей тоской подумал молодой человек.
— Если вы
отвергнете меня, мое сердце будет разбито, — вздохнул Лео,
сообразив, что выбрал самую дурацкую фразу из всех
возможных.
Вдова также
вздохнула и попросила погасить свечи.
Друг и их
свита ждали влюбленного гранда на улице. Они, равно как и весь
город, могли вполне гордиться молодым герцогом, доказавшим, что тот
может одерживать победы не только на поле брани.