Флаг, кстати, действительно стали поднимать под торжественную
музыку. Отрядам отдали команду кричать «Ура!», которую все дружно и
выполнили. Кричать – это ведь лучше, чем скучать. Третий акт
всеобщего единения.
Потом отряды отпустили в «вольное плавание», разрешив
знакомиться с территорией до полдника – обед всё равно уже
пропустили.
Солнце окончательно перестало прятаться за полупрозрачные
облака. Воздух стал нагреваться и как-то что ли прореживаться,
становиться лёгким. Откуда-то вылетели две мелкие капустницы и
примостились на аккуратно оформленный куст, будто они – цветы.
Максим обвёл взглядом корпуса. Все они напоминали избушки, робко
выглядывающие из лесных зарослей. Словно стайка избушат на первом
выгуле в большой мир. Покинутая всеми сцена – как ожидающая своего
конферансье во фраке и с маленькой бабочкой. А спортивная площадка
в отдалении поблёскивала, как леденец, свежей краской, и приглашала
поиграть.
Максим глубоко вдохнул тёплый воздух. Может, первой впечатление
и обманчиво. Но ему определённо начинает здесь нравиться.
***
Женя вытянула из-под кровати некогда школьный рюкзачок – хорошо
хоть без мультяшных героев и нейтрально-персикового цвета.
Пластиковая ручка уже наизготовку торчала, будто маленькая пушка,
из-за отошедшей от края собачки молнии. Крайне удобно и
вовремя.
Женя расстегнула тряпичное отделение и вытянула наружу массажную
расчёску. Та металлическими щетинками звякнула о собачку и застряла
большой круглой головкой. Женя по инерции дёрнула снова, не
догадавшись расстегнуть молнию побольше. Но и этого усилия хватило,
чтобы извлечь, наконец, целую расчёску на суд женской спальни
десятого отряда.
К сожалению, расчёска была не так проста, и, пребывая в рюкзаке,
успела сцепиться страстью с небольшой пухлой косметичкой – прямо за
удлинённую петлю ручки, с помощью которой можно при необходимости
повесить куда-нибудь эту самую косметичку. Которая, описав в
воздухе параболу, бухнулась на столик, а потом и вовсе соскользнула
под стул.
Милана и Вероника с кровати напротив вздрогнули, синхронно
посмотрев сначала на материализовавшуюся на полу косметичку, потом
– на всё ещё сидящую с массажкой в руке Женьку. Но
прокомментировала действо только-только устроившаяся на самом крае
подоконника Таня.
- Раз-зява, - флегматично сказала она, поудобнее упираясь плечом
в оконную раму.