Ладно, по крайней мере, Ольга Саввишна Коржова была всё ещё
жива: так сказала, справившись по книгам, сестра-привратница.
Смирившись с тем, что свидания не добьётся, Миша вышел на улицу.
Попробовал утешить себя тем, что через день-другой жандармы
потеряют интерес к жертвам теракта, мать окрепнет, и тогда уж его,
верно, и пропустят... Сел на лавку у больницы. Стал ждать Варю. Они
сговорились встретиться здесь, у входа, но невесты ещё не было;
видимо, с фабрики раньше времени её всё-таки не отпустили. А ведь
тоже пострадавшая от взрыва! Хоть денёк-то дать ей отдыха могли
бы... Впрочем, слава Богу, что Варя отделалась только порезами от
стекла и звоном в ушах. Не хватало ещё, чтобы обе они были в этой
больнице...
— Михаил? — прервал мысли Коржова незнакомец.
Коржов повернулся направо. Рядом с ним на лавке сидел
респектабельный и по-щегольски одетый господин: на вид лет двадцать
или двадцать пять; завитые усы, тщательно напомаженные волосы с
искусным пробором, модный узкий галстук под туго накрахмаленным
воротничком, стоящим так, что и вздохнуть, наверно, трудно. Костюм
в полоску: видимо, не служит, отдыхает. Цепочка для часов ни
золотая, ни серебряная: необычная, с эмалевыми вставками цветными,
алюминиевая, что ли... Тросточка барская. В общем, понятно, что
парень не деревенский и не фабричный. Вот только для инженера он
слишком молод, для студента — без фуражки, для купца или фабриканта
— какой-то уж больно щеголеватый... Из дворян, решил Миша.
— Извиняюсь, барин, это вы ко мне? — спросил он робко.
— Вы Коржов, Михаил? Я ведь прав?
— Правы, барин. Чем обязан?
С чего бы это вдруг дворянину общаться с ним, парнем со
стройки?
— Я слышал, у вас мать при взрыве ранило, — заметил незнакомец,
не представляясь.
— Угу, — кивнул Миша.
Он вспомнил, как минут десять тому назад, общаясь с
сестрой-привратницей, уже видел краем глаза этот полосатый костюм
подле себя. Барин следил за ним, что ли? Какой странный тип...
— Помню, как моя мать тоже однажды чуть не погибла... Бог
миловал. Должно быть, вы в смятении сейчас?
— Как любой человек, чья родня при смерти, — ответил Коржов.
— Осмелюсь предположить, что не как любой! — сказал
незнакомец.
— О чём вы?
— Ваша мать... Она ведь перед тем, как попасть в больницу,
открыла вам некий секрет верно?..