— Как ты себя чувствуешь? — наконец спросила подруга.
Я пожал плечами.
— Пойдет. Вообще не знаю, что это было, если честно. Наверное,
пора поменьше кофе пить, а то мотор барахлить начинает.
Она крепко сжала мое запястье, почти стиснула.
— Гару, ты только береги себя, ладно? C таким не шутят, — губы
слегка задрожали, — когда ты упал… я… я подумала, что ты…
“ГАРОЧКА ТЫ ЩАС УМРЕШЬ” — прозвучала в моей голове слишком
хорошо знакомая реплика. И душа отлетает в Гагры. С самим
Якиным.
Я еле сдержался, чтоб не рассмеяться. И правильно сделал, потому
что момент был бы безвозвратно испорчен. Не хотелось обижать
Сайку.
— Пообещай мне, что сходишь к врачу. Юри права, это может быть
опасно. Я боюсь…
— Саёри, да все же…
— Нет, Гару, — хватка стала еще крепче, — пожалуйста. Ради
меня.
Лучше не буду артачиться, а то опять расплачется.
Так, стоп. Артачиться-расплачется.
О Х Р Е Н Е Т Ь
(да ты стихами начал думать, рифмами и панчами,
брат)
— Хорошо-хорошо, — успокоил я ее, — обязательно схожу. Но
завтра. Сегодня у нас же вечер посиделок, помнишь? Ты какие чипсы
любишь больше?
— С к-крабом, — шмыгнула она носом.
Тьфу, гадость какая. Никогда их не брал, вкус просто
омерзительный. С другой стороны, некоторые, вон, пауков любят.
— С крабом так с крабом, — не стал спорить я, — давай сюда свои
стихи.
Она снова принялась рыться в сумке, но сегодня обнаружила нужную
бумажку гораздо быстрее. Насколько помню, сегодняшний стих должен
был называться “Бутылочки”. И лучше бы он был про те бутылочки,
которые я по всему замечательному городу Ревашолю искал. Но
увы.
— Ты-то как сегодня? — поинтересовался я, глядя на нее поверх
листка.
— Вполне, — Саёри улыбнулась, но без особого энтузиазма, — с
одной стороны, сегодня на биологии неплохо поработала, а с другой —
в пятницу будет контрольная по физике, а у меня там даже конь не
валялся…
— Бо Джек, — пробормотал я, — конь Бо Джек.
— Кто? — она вопросительно подняла бровь.
— Неважно, — произнес я, — один знакомый мизантроп.
Замечательные стихи получились, Саёри.
— Спасибо, Гару, — она старалась на меня не смотреть. Потому что
теперь знала, что образы в стишке для меня прозрачны. Совсем как
бутылочное стекло, — и твои тоже. Но почему они такие грустные? Ты…
ты по кому-то скучаешь?
Я склонил голову и задумался. Конечно, хотелось бы вернуться
домой, врать не буду, к привычной жизни, работе, к нормальному, не
подростковому телу наконец… Но скучать… По кому? По коллегам, с
которыми я стараюсь видеться как можно реже? По родне, визиты к
которой неизменно заканчиваются взаимными упреками и обидами? По
Милке? Смешно. Мы стали далеки друг от друга еще до того, как
прекратили вместе спать.