Она произносит это с вызовом, как будто с этим утверждением
кто-то собирается спорить. Желающих не находится, но я замечаю
снисходительную улыбку Юри.
— Согласен, — говорю я, — не могу сказать, что прям большой
фанат, но я как-то заценил несколько серий, и они ничего.
— “Ничего”? — взвилась она, — да что ты своим мальчиковым мозгом
понимаешь? Наверняка читаешь только какую-нибудь муть про роботов,
девок с большими сиськами… и… и… и роботов с большими сиськами,
вот!
Я хохотнул, но про себя отметил, что был бы не прочь
ознакомиться с таким… произведением.
— Нацуки, будь снисходительна, — усмехнулась Моника, — не все
мыслят на таком уровне, как ты. Взять хотя бы для примера те стихи,
которые я вчера нашла в твоей парте..
— Какие ст… А НУ ДАЙ СЮДА! — рыкнула Нацуки. Краски с ее
мордашки хватило бы на все московские светофоры.
Моника невинно улыбнулась и допила чай. Нет, она определенно
очень хитрая. Мне надо быть осторожнее. Мало ли что. Собственного
персонажного файла у меня вроде нет по канону, но черт знает, вдруг
она найдет возможность и это обойти. Все-таки президент, как-никак.
А к этой должности обычно дохрена полномочий прилагается.
— Ты пишешь стихи, Нацуки? — спросил я.
— Пишу, и чего такого? — сегодня Нацуки явно сочла, что весь мир
против нее и не собиралась от этой мысли отказываться.
— Ничего. Как по мне, это очень даже круто. Покажешь?
— Вот еще! — скрестила она руки на несуществующей груди, — я их
не для чужих глаз пишу.
— Я с-согласна с Нацуки, — застенчиво добавила Юри, — э-это
очень личный п-процесс, почти и-интимный. В стихах поэт изливает
глубокие эмоциональные переживания, и поделиться ими — все равно
что открыть другому человеку сокровенный уголок души.
— Красиво сказано, — похвалил я, — Юри, ты тоже пишешь, я
правильно понимаю?
В ответ она просто кивнула. Видимо, глубокие эмоциональные
переживания начались уже давно, может, еще до начала сегодняшнего
собрания.
Снова повисло молчание, нарушаемое только чавканием. Теперь-то я
и понял, почему нас пятеро, а кексиков на блюде было шесть. Саёри
как раз отгрызла кремовому котику шоколадное ухо и прищурилась.
— Девочки! — провозгласила Моника, — И мальчик. У меня есть
идея! К завтрашнему дню каждый из нас напишет стихотворение, а
потом мы обменяемся ими друг с другом и почитаем!