Лихо, напротив, вздрогнул и обернулся
с таким видом, будто был готов прорваться сквозь стражу, лишь бы не
нарушить пожелания Его Величества ни единым вздохом. Я ничего не
предпринимала. Ждала.
Стражники старательно сохраняли
неподвижность. Из покоев королевской четы не доносилось ни
звука.
Лихо выждал ещё немного, убедился,
что никакие небесные кары на ослушников не обрушатся, пожал плечами
и встал в шаге позади от моего паланкина. Я тяжело вздохнула и
приподняла полотнище.
– Залезай.
К чести Эрна Рэдри, в сторону
королевских покоев он даже не оглянулся.
– Что сказал Его Величество? –
небрежно поинтересовалась я, когда паланкин выпорхнул сквозь
распахнутые балконные двери и деловито понёсся над столицей,
распугивая птиц.
– Что вы непременно спросите, о чем
мы говорили, – тихо признался Лихо, – и что я не вправе отвечать.
Если бы Его Величество пожелал, чтобы вы знали о содержании нашей
беседы, то просто позволил бы вам остаться.
– Значит, Его Величество велел тебе
остаться, чтобы самолично запугивать немилостью? – подначила я и с
любопытством приподнялась на подушках.
Лихо бросил на меня косой взгляд и
тут же отвёл глаза.
– Вы можете быть уверены, что я
выполню его указания не из страха, атисса Гроумвелл.
– Он рассказал тебе, кто такой атисс
Гроумвелл, – сделала я неизбежный вывод.
– И что вы всенепременно догадаетесь
и об этом, – не стал защищаться тарр Рэдри. – А ещё – что на самом
деле вы знаете, о чем Его Величество меня попросил.
Я обречённо дернула уголками рта, не
в силах ни улыбнуться, ни удержать усмешку. С годами ничего не
менялось.
– Вы правда развелись с мужем? –
выпалил Лихо.
– Это он со мной развёлся, – с
неестественным спокойствием ответила я. – А Его Величество
предупредил, что я пойму, кто на самом деле велел тебе задать этот
вопрос, Лихо?
Он молчал слишком долго, чтобы я не
заподозрила неладное.
– Прошу прощения, атисса Гроумвелл. Я
позволил себе лишнее. Это...
– Повторится, – перебила я его так
уверенно, что, наверное, только Аурелис и догадался бы, как сильно
я растерялась на самом деле.
Лихо решил расспросить меня о бывшем
муже сам? Но ему-то что за интерес?
– Повторится, – неоптимистично
согласился он.
А дома меня уже ждала записка – на
том самом подносе, к которому никто не рисковал даже прикасаться.
Ни подписи, ни конверта – но я схватилась за нее так быстро, как
могла, в спешке едва не перевернув собственное кресло. Стоило мне
только отдернуть руку, как над подносом взметнулось пламя.