До этого он носил имя Чурослав,
которое не забыл, но отодвинул в дальний уголок памяти.
Другие времена – другие имена.
Теперь он - Илья, и под этим славным именем, скорее всего, и встретит свою
кончину.
Всадник с заводным конём в
поводу вылетел в переулок из-за поворота, осадил у крыльца.
Точно, от князя, подумал Илья,
поправляя на плечах полушубок.
- Будь здрав, Илья Иванов сын, обозначил
поклон гонец, не слезая с седла. – Князь тебя кличет по срочному делу. Вишь,
даже коня тебе захватил, дабы скорее вышло.
Отца Ильи звали Дорож и был он
обычным землепашцем ещё в те времена, когда в славянской земле и слово «русь»
было неведомо, не говоря уж о греческих или иудейских именах. Илье-Чурославу,
как живущему на земле уже чуть не тысячу лет, приходилось придумывать истории
про себя и своё прошлое множество раз. И все они должны были выглядеть как чистая
правда. Самозванцев на землях славян, а после на Руси, не жаловали. Вплоть до
лишения жизни.
Вот и пришлось в своё время
придумать легенду о трёх годах, проведённых на печи в муромской глуши, каликах
перехожих, которые подняли его на ноги, отце Иване сыне Тимофея и матери
Ефросиньи дочери Якова.
Забористая легенда вышла, живучая,
до сих пор гуляет по русской земле, хотя сильно изменилась и обросла новыми
подробностями. Так три года превратились в тридцать три, чудесная сила была
получена от сказочного богатыря Святогора (на самом деле она была природной и
досталась от отца Дорожа, который мог ударом кулака убить кабана и в одиночку
своротить валун, непосильный четверым дюжим мужикам).
Легенде поверили.
А всё почему? Потому что
придумал он не всё, была и правда.
Ноги впрямь отказали Чурославу
после того, как в двенадцатилетнем возрасте он сорвался с дерева и ударился
спиной о землю так, что едва не вышибло дух.
Три года не мог ходить,
передвигался с помощью рук, что добавило им немало силы к той, природной, что
уже имелась.
Были и странники. Вернее, один
странник. Ведун и волхв, которого как раз и звали Святогор…
- Что случилось, - спросил Илья,
- можешь сказать? Коротко.
- Как лекарь ты нужен. Парнишка
там, ножом язвлён, едва дышит, вот-вот помрёт. Алёшкой звать.
- Хм. Это не тот Алёшка, что
недавно с товарищами к князю из Владимира прибыл? Как его… Попович.
- Он.