Сразу после обеда приступили к сборке
камнеметов. Ритон даже не стал утруждать себя высылкой
парламентеров. Зачем? Враги, если захотят сдаться, сами откроют
ворота. Только вот вряд ли они поступят столь глупым образом –
император наверняка успел послать в свой второй по важности город
гонцов с вестями о Ривитенской резне.
Ритон не сожалел о бойне, учиненной
благословенным Этитом. Да и с чего бы ему, Ириулэну, плакать о
судьбе каких-то червяков, не способных даже защитить себя? Однако
же с военной точки зрения высокий сын поступил опрометчиво – резать
имперцев можно было уже после оккупации, а теперь на стены может
встать все мужское население страны. Не то, чтобы это им сильно
помогло – один рыцарь даже в пешем строю стоит три-четыре дюжины
бездоспешных простолюдинов, не знающих, с какой стороны браться за
меч, но лишние потери появятся обязательно.
Принца больше волновало полное
отсутствие строительного леса, из-за чего не представлялось
возможным выстроить частокол вокруг осадных лагерей, поэтому он
заставил солдат копать рвы, используя землю для засыпания вала, за
которым по кругу разместили телеги. Два выезда из лагеря,
достаточно широких, чтобы могли проехать, были усилены
дополнительно.
Все эльфийские трактаты, которые он
читал, утверждали, что войска на длительной стоянке обязаны
превращать свой лагерь в подобие крепости, а Ритон был не из тех
людей, что пренебрегают мудростью звездорожденных.
К вечеру все три лагеря превратились
во что-то похожее на нормальные защитные сооружения, и уставшие
солдаты получи возможность отдохнуть – Ритон дал своим людям два
дня на то, чтобы привести себя в порядок и набраться сил, после
чего он удалился в шатер и уснул.
Разбудил его глухой гул и крики
снаружи.
Ритон вскочил, натянул поверх тонких
шелковых брэ рубаху и в таком виде, с зажатым в правой руке мечом,
выскочил наружу. Он спал от силы полчаса – дневная жара еще не
успела покинуть воздух, однако в небе уже ярко горели звезды.
Мимо него ко рву бежали рыцари,
некоторые в полном облачении, некоторые, как и он, в чем успели
выскочить.
- Ритон, - к нему подбежал Мирол, за
которым семенил оруженосец с обмундированием принца. – Крепко же ты
спишь.
- Что случилось?
- На соседний лагерь напали.
- Уристиэн держится?
- Да что с ним будет, тысячник –
мужик крепкий, вот только врага ему не догнать.