Ищите. Ищите, блин, свищите, блин. Сыщики. «Я гениальный сыщик, мне помощь не нужна. Найду я даже прыщик на жопе у слона…» Или там пелось как-то иначе?.. Черт, черт, черт! Как же мне быть-то теперь? И что ж такое в моей жизни все время происходит в последнее время? То похищают, то в воровстве «гондонов» обвиняют, то в квартиру вламываются…
Сижу в затхлом ларе, который неожиданно стал мне убежищем от всех ужасов мира, еще часа два так точно. Вижу, как через распахнутую полицейскими входную дверь моей квартиры никем не замеченным выбирается кот по имени Кот. Оглядывается, нервно подергивая хвостом и боками, некоторое время пристально, как давеча Волков, изучает ларь, в котором я сижу, — кстати, из полицейских на него никто и внимания-то не обратил! — а потом неторопливо поднимается по лестнице, вспрыгивает на батарею под подоконником и устраивается максимально уютно. Так, как умеют устраиваться только коты. Умница.
Вскоре уносят трупы погибших полицейских. Еще через какое-то время последний визитер наконец-то выкатывается из моей квартиры, опечатывает дверь в нее, склеив створку и косяк полоской бумаги с подписями и синей канцелярской печатью… И что теперь? Куда мне, бедолажной, податься-то? Поселюсь здесь, в ларе. Бывают домовые, банники, а я буду ларевой. Ревой-ларевой… Буду воровать соседские банки с засолкой и завывать по ночам…
Внизу опять хлопает подъездная дверь. Кого еще-то бог несет? Этот поднимается долго. С передыхами. Понятное дело — в семьдесят-то с гаком лет, да на четвертый этаж! Думаю, что Александр Дмитриевич Трапезников не задерживаясь войдет в свою квартиру, но ошибаюсь. Останавливается на площадке. Принюхивается. Потом осторожно щупает пальцем выбоину, которую оставила в крашеной стене пуля, выпущенная бандитами в полицейских. Затем переводит взгляд на мою дверь, делает шаг к ней и, нахмурившись, изучает приклеенную к косяку бумажку с печатью. После чего вытаскивает из кармана телефон…
Хватаюсь за рюкзак и принимаюсь судорожно на ощупь искать в нем свой, чтобы отключить звук, но поздно. Тупица! Идиотка! Совсем про мобильник забыла! А если бы он раньше зазвонил?! Когда под моей дверью убийцы толклись или удивительным образом раздвоившийся полковник Северский вентилялся? Роюсь в рюкзаке, как бродячая собака в помойке. Но, естественно, найти чертов аппаратик не успеваю. Через пару секунд после того, как Александр Дмитриевич нажимает последнюю кнопку, мой собственный телефон разражается бравурным трезвоном. Причем не в сумке, а в кармане треников! Идиотка! Ну почему я такая идиотка?!