— Арестовывать! Под трибунал пойдёте! Да я вас сам сейчас
расстреляю! — Услышал вдруг лейтенант и поспешил к собравшимся.
— Товарищ генерал‐майор, разрешите обратиться. — Сиверцев
подскочил вплотную к высокому военному в генеральской шинели. —
Наедине, пожалуйста.
Заметив пару Дружинина с Лобановым, он незаметно сделал им знак,
чтобы уводили отсюда Кувшинова.
Утянув за рукав генерал‐майора в сторону, Леонид предъявил свои
документы и приказ подписанный Берией. — Ознакомьтесь пожалуйста,
Василий Гаврилович. У меня приказ забрать этих людей с собой.
— Я член военсовета. Мне насрать на твои бумажки. Я и тебя
сей... Лаврентий?
— Да, Василий Гаврилович, приказ я получил лично от Лаврентия
Павловича. И ещё, мне нужна ваша помощь. Для сопровождения,
требуются ваши машины с охраной.
***
По дороге к аэродрому Лёня жаловался на жизнь, обвиняя меня в
своих неудачах. — Ты пойми, с меня требовали каждодневный отчёт, а
ты забрал совсекретные документы. Это же... Эх, да что я тут
распинаюсь, тебе же всё побоку.
Согласен, побоку, если точнее, то по спине. Ноет зараза, похоже
ранка воспаляется. Как бы нагноения не случилось.
— Леонид, успокойся, что ты причитаешь, как бабка старая. Бумаги
тебе вернул, еду с тобой в Москву. Всё, как ты хотел. Молодец,
важное задание выполнил, значит на звёздочку заработал.
Гэбэшник повернулся ко мне. — Какую звёздочку? Как у лётчиков за
сбитый самолёт?
— Ну, да. Звёздочку на фузеляж и шпалу на петлицы. — Поспешил с
ним согласиться. Мля. Язык мой – враг мой. Дальше мы ехали молча.
Хоть он виду не подавал, но было видно, что Сиверцев обиделся.
Представил свой фузеляж со звездой?
Я, лейтенант и ещё один гэбэшник, который сидел за баранкой,
ехали на легковушке за Ганомагом (я настоял на том, чтобы взять
броневик в сопровождение – без пулемёта под рукой, чувствовал себя
как-то неуютно), следом за нами тентованная полуторка с десятком
бойцов охраны вооруженных ППШ.
По приезду на аэродром, Леонид, как старший нашей группы,
договорился о кормёжке в столовой и сразу ушёл с местным особистом,
чтобы связаться с Москвой. Их долго не могли соединить, потом они
ожидали какого-то Петра Ильича. Полностью, их телефонный разговор
не услышал – отвлекали соседи по столу своими разговорами, но итоги
я понял. Мы полетим на тяжёлом бомбардировщике, возращавшимся на
свой аэродром в Иваново. Здесь он оказался почти случайно, сел
после боевого вылета, потеряв ориентиры из-за поломки одного
хитрого прибора.