– Меня зовут Кирр де’Бурр. Я
цирюльник, – кое-как прохрипел я и задохнулся в мучительном
приступе кашля.
– Дай ему воды, – брезгливо
поморщился Его Преосвященство.
Мясник на несколько секунд исчез из
вида, заступив за спинку кресла, где, по всей видимости, находилась
какая-то емкость с водой. Раздались громкий плеск, журчание
набегающей в бадейку воды, и через мгновенье огромный двухлитровый
ковш оказался возле моих губ. Я жадно припал к содержимому. Но
всласть напиться мучители не позволили. После пары жадных
захлебывающихся глотков старик сделал знак подручному убрать воду
и, вновь обратившись ко мне, объявил:
– Смочил горло, и будя.
Продолжим. Судя по имени, ты благородных кровей?
– Да, все так, – кивнул я.
– От отца мне достался титул виконта.
– Что ж ты выбрал себе такое
простецкое занятие? – не без ехидства полюбопытствовал
старикан. – Почему отказался от достойной благородного виконта
королевской службы? Неужели ты такая бездарь, что ни в одной из
Башен не пришелся ко двору?
Пришлось отвечать. Торопливо слизнув
с губ остатки влаги, я привычно затянул уже порядком поднадоевшую
песню:
– Так вышло, что не по своей
воле я вынужден был пропустить распределение по Башням. В
младенческом возрасте меня похитили темные эльфы. И только спустя
восемнадцать лет я чудом смог от них удрать и вернуться в отчий
дом. Разумеется, необходимого для королевской службы образования у
меня не было. Убитые горем родители к тому времени давно уже
умерли. Отцовский дом, за долги, был продан чужим людям. И я, как
безродный босяк, оказался выброшенным на улицу. Чтобы не умереть с
голоду, мне пришлось начать работать. А поскольку из всех привитых
мне эльфами умений сохранилось лишь искусное владение ножницами, я
стал цирюльником.
– Ну-ка повтори, как тебя зовут,
– вновь потребовал кардинал.
– Кирр де’Бурр, – повторно
представился я.
– Да, да, теперь вроде бы
чего-то припоминаю. Эта запутанная история с твоим неожиданным
возвращением домой. Я еще тогда говорил, что годы эльфийского плена
навсегда тебя изменили, и ты не сможешь приспособиться к нашему
обществу. Если бы меня послушали и сразу же изгнали тебя из
стольного Лягвиджа обратно в лес, сейчас бы ты не сидел тут передо
мной. У истинно верующего благородного сына Святой Церкви никогда
бы так вероломно не поднялась рука на брата по вере. Будь ты
виконтом не на словах, а на деле, конфликт с благородным
противником разрешился бы честным поединком. Ну а с воспитанного
эльфами еретика какой спрос – подлое убийство из-за угла ему
привито с детских лет. Душегубец, он и есть душегубец.