В спину мне вонзилось:
— Не много ли на себя берёшь,
ничтожество?
Бросаю через плечо:
— Не больше, чем шлюха, которая
спала с моим отцом при его жене.
Фурсова была слабым кинетиком и
вполне могла швырнуть мне в спину что-нибудь тяжёлое. Жаль, что она
сдержалась. Доспех бы выдержал, а вот нападение на изгнанника в
собственном имении карается годом домашнего ареста. Я имел право на
обращение в полицию с привлечением телепата для сдачи образа.
Больше никто не вышел меня
провожать.
Даже слуги.
Таксиста на территорию усадьбы не
пустили, и мне пришлось топать к воротам. Хорошо, что отец не
видит, как я улыбаюсь. Разгар июня, школьный аттестат на руках.
Прошлое перечёркнуто. Впереди — свобода, приключения и поиск
утраченной силы.
Я уже знал, что отправлюсь в
Пустошь.
***
Дверь с лязгом захлопнулась.
Я осмотрелся.
Обычная комната, только окно забрано
решёткой. Тумба, деревянная кровать. Никаких намёков на
каббалистическую или артефакторную защиту. Да и на тюрьму это не
похоже.
В Форте нет полицейского участка,
как такового. Дом, в который меня привели... оказался комендатурой.
Здесь работал сам комендант и его подчинённые. Здесь же собирались
дружинники из числа жителей, возложившие на себя обязанность
следить за порядком. Я мог без особых проблем покинуть здание...
вот только куда мне идти после этого? В Пустошь не убежишь. На
«Селенгу» без разрешения не вернёшься.
Комендант обладал обширными
полномочиями. Он мог арестовать Мобильную Крепость, вездеход и
любого приезжего. Собственно, этот человек и был законом. Даже кэп
обладал меньшей властью, поскольку находился не в открытой Пустоши,
а в юрисдикции Форта. А это означало, что в случае сопротивления
меня объявили бы в имперский розыск. А при незаконном использовании
оружия ещё и передали бы дело инквизиции.
Так или иначе, все дороги вели к
Вратам. Я мог бы захватить вездеход и добраться до Архаикума
самостоятельно, но тамошний гарнизон уже получил был
радиосообщение. И меня бы встречали. С распростёртыми, так сказать
объятиями.
Бежать некуда.
Остаётся рассчитывать на
договороспособность коменданта.
И на умение кэпа убеждать.
Котоморф мяукнул и потёрся о мою
ногу.
— Из-за тебя всё, — буркнул я. —
Скотина такая.
Сейчас зверёк ничем не отличался от
обычного земного кота. Даже котёнка. Мелкого, пушистого и очень
няшного. Серого в полоску. Удивительно, но животное выглядело
чистым, словно и не участвовало в кровавой бане, что мы устроили
минут двадцать назад. Особая уличная магия?