Мадлен преувеличивала. Весь ее опыт состоял лишь
в том, что она украшала букетами дом льера Брусли
и несколько раз помогала в ателье мадам Трюшон,
ну и читала пару статей в журнале для утонченных
леди. Так любимая близняшками льери Элоиза Нансинг иногда
публиковала весьма интересные заметки о сочетании цветов.
Хозяйка парфюмерного магазина впервые за несколько минут
улыбнулась благодушно.
— Сад льери Финли лучший в городе. Это можно
рассмотреть даже через ограду, и я боюсь представить,
какие чудеса скрыты в его глубине. Если вы смогли бы
сделать мне три больших композиции для витрины и шесть для
украшения зала, я бы заплатила вам, предположим... пятьдесят
сертенов.
— Шестьдесят, — твердо сказала Мадлен, даже
не представляя какова цена такой работы.
— Хорошо, — улыбнулась хозяйка магазина. — Пусть
будет шестьдесят. Пятьдесят я платила этому проходимцу Ресли,
но у него выбор цветов небогат и его розы вечно
словно кем-то покусаны. Когда я смогу прийти к вам, чтобы
выбрать подходящие для букетов цветы?
— В любое время, только сейчас я буду занята.
Можно сегодня вечером или, например, завтра утром.
— Значит, утром. В десять вас устроит?
— Да.
— Тогда я зайду, принесу предоплату и артефакты
свежести, и мы обговорим детали.
Женщина протянула Мадлен руку. Девушка всегда думала, что сделки
рукопожатием закрепляют только мужчины, но все же решила,
что не ответить было бы не вежливо. Льера Элена
Толбот (так звали хозяйку магазина) подарила Мадлен в знак
хорошего расположения несколько кусочков мыла и образец
лавандового шампуня, и они уже прощались, когда услышали
какой-то странный звук. Работницы магазина и немногочисленные
посетители подняли голову к потолку. Казалось, будто наверху
упало что-то тяжелое. Тихонько покачнулась люстра и звякнули
стекла в шкафах вдоль стен.
— Домовое сердце? — спросила Мадлен.
— Нет. Точно нет. Оно совсем новое, — возразила
хозяйка.
— Никак льера Вэндолин буянит, — усмехнулась одна
из продавщиц.
— А что, — уточнила Мадлен, — женщина,
живущая наверху, такая беспокойная?
— Да нет, что вы. Она наоборот терпеть
не может шума. Вечно жалуется в полицию на всех
и вся. На нас, якобы мы слишком громко звеним
склянками, на соседей, будто бы они целыми днями играют
на пианино, на туристов на улице. Однажды написала
жалобу на собаку городского мага — он живет через
дорогу.