Но, будучи человеком, обладающим некоторым жизненным опытом,
сразу же договорился с половыми, что мне станут приносить только
чистую воду, а разницу в стоимости поделим пополам.
– Так ить, самогонка-то она мутная, – резонно заметил один из
работников сферы обслуживания.
– А кто тебя заставляет ставить передо мной хрусталь?
В общем, процесс пошел. Публика в кабаках встречалась разная, от
приехавших на рынки крестьян, до совслужащих, а также разного рода
жулики, авантюристы и просто – откровенные уголовники. Последние
гулять любили с шиком, девицами и музыкой. И пусть гитаристом я
пока что был не самым лучшим, но вот репертуар…
Решив для начала особо не прогрессорствовать, начал с песен
показавшимися мне достаточно подходящими эпохе – «Гоп со смыком»,
«Цыплёнок жареный» и, конечно же, «Мурка», для людей, скажем так,
не слишком склонных соблюдать законы. Мелким нэпманам лучше
заходили «Бублички», «Вези меня извозчик» … но скоро выяснилось,
что до меня их никто не исполнял…
Не прошло и недели, как я стал довольно популярен. Люди со всего
города стремились попасть на мои выступления, а почуявшие наживу
кабатчики наперебой зазывали к себе, суля бесплатный стол и
выпивку. Но это было только начало…
– Коля, – шепнул во время перерыва половой Федька – шустрый
кудрявый парень с нагловатой усмешкой. – Тебя просят в отдельный
кабинет пройти.
– Ты меня, часом, с Корделией не перепутал? – усмехнулся ему в
ответ, разминая пальцы.
– Не, – заржал тот, оценив иронию. Корделия была довольно
известной проституткой, время от времени появлявшейся у нас, но
чаще, работавшей по богатым клиентам. – Она уже там!
– Слушай, какого чёрта? Мне на сцену пора идти…
– Да не кобенься ты. Там с ней такой человек пришел!
– Федя, не надо делать такое лицо, будто это Ротшильд, ну, или
на худой конец, Рыков [1].
– Бери выше!
– У меня скоро выход!
– Да успеешь, чёрт упрямый!
В тесном кабинете, отделённом от остального зала занавесью из
какого-то плотного полотна, сидели двое. Та самая Корделия –
довольно симпатичная на фоне остальных представительниц своей
профессии барышня, и её кавалер – солидный нэпман, лицо которого
показалось смутно знакомым.
Стол перед ними ломился от изысканных по меркам нашего заведения
блюд, напитки, судя по всему, были им под стать, но, кажется, они
пришли сюда вовсе не за этим.