***
Неожиданным пациентом Ефремова оказался лысоватый полный мужчина
небольшого роста лет сорока. Когда Дмитрий следом за Настей пришел
в каюту, этого человека как раз поднимали с пола двое здоровяков.
Один из них выглядел старше сорока, другой, наверное, еще не дожил
до тридцати. Тот, который постарше, похоже, являлся начальником, а
другой — его подчиненным, потому что беспрекословно выполнял все
команды. Вдвоем они подняли полного мужчину с пола, положив его
поперек огромной кровати лицом вниз.
Все ноги несчастного оказались изрезаны. Причинами
многочисленных порезов стали куски стекол, разбросанные по полу
каюты. Положение усугублялось тем, что пациент оказался нетрезвым.
А по пьяному делу он, наступив на острые осколки и поскользнувшись,
еще и упал на эти стекла всем своим весом, порезав себе ягодицы,
спину, локти и даже ладони, которыми пытался не то смягчить
падение, не то опереться, чтобы подняться самостоятельно.
— Ничего, голубчик, держитесь. Сейчас я осторожно извлеку
осколки стекол пинцетом, обработаю ваши раны зеленкой, где надо
наложу швы, сделаю вам противостолбнячный укол, и все заживет, —
приговаривал Ефремов, доставая пинцетом кусочки стекол из ран при
свете яркого электрического фонарика, которым подсвечивал врачу
главный из здоровяков, представившийся Геннадием.
***
Если специалисты-электрики, мотористы, механик и даже доктор
сразу нашли себе полезное применение в спасательной операции, то
матросы Павел Лагутенко, Лев Глебов и Петр Миронов, которых
записали в аварийную партию в качестве резерва и обладателей
физической силы на случай, если придется тянуть концы при
проведении буксировки, маялись бездельем. Быстро поняв, что в
машинном отделении им делать нечего и воспользовавшись тем, что все
остальные участники аварийной партии оказались заняты, они втроем
вернулись на главную палубу «Богини», где Миронов, проходя мимо в
сторону машинного, присмотрел какие-то напитки в прозрачных
упаковках, стоящие возле красивой загородки прямо на палубе.
А загородка эта оказалась самой настоящей барной стойкой,
сделанной из красного дерева. Да еще и была она отделана гнутыми
позолоченными трубами по контуру, а в качестве украшения напротив
нее, повыше полок из толстого стекла, где, по всей видимости,
должны находиться бутылки, висел настоящий корабельный штурвал. Бар
был закрыт, но вдоль стойки стояли шесть высоких табуретов с
бежевыми мягкими круглыми сидениями на золоченых ножках и с
удобными подставками для ног. И все эти табуреты были прочно
прикручены к палубе. Так, что можно было и в шторм не опасаться
сверзиться с них. И вот к этим высоким табуретам Петя Миронов и
привел товарищей.