- Где-где? - не понял Казаков.
- В шафте. Это так палка у трости
называется. Её делают полой, а внутри – либо шпажный клинок, либо
фляга, либо ружейный ствол, однозарядный. Что захочешь, то и
сделают, здесь это не проблема.
- Обойдусь как-нибудь. – буркнул,
подумав, Казаков. – Я что, по-твоему, инвалид? Просто непривычно,
вот и спотыкаюсь.
- Да причём тут – инвалид, не
инвалид? – искренне удивился спутник. – Здесь вообще в обычае
ходить с тростями. И, кстати, шляпу носить тоже придётся, если не
хочешь выглядеть прислугой или городским оборванцем!
Казаков огляделся. Действительно,
попадавшиеся навстречу мужчины - из тех, что посолиднее, немолодого
возраста - были все до одного с двумя упомянутыми аксессуарами.
- Ну, надо, так надо. – ответил он. –
Я что, спорю? Только сначала заглянем в этот твой «Белый Дельфин».
Соловья баснями не кормят – помнишь такую присказку?
- И не поят тоже! – весело отозвался
Сергей. - Так мы уже пришли, неужели не видишь?
И показал на деревянную, ярко
раскрашенную вывеску, изображающую белого дельфина на фоне
аквамаринового моря. Дельфин озорно ухмылялся и махал плавником,
завывая клиентов в полуподвал, где и располагалось заведение. В
левом плавнике он сжимал здоровенную кружку с пышной шапкой пивной
пены.
- Деньги-то у тебя есть? –
осведомился Казаков. - На халяву тут вряд ли нальют…
- Есть, а как же! – Сергей
продемонстрировал собеседнику небольшой, многозначительно
звякнувший мешочек. - Только, уж прости, карточки здесь не
принимают, да и купюры тоже не в ходу. Платить будем по старинке,
звонкой монетой.
Казаков вздохнул и принялся
спускаться по стёртым каменным ступенькам.
Когда они выбрались, наконец, из
«Белого Дельфина» – если верить настенным часам, проведя в
заведении не меньше трёх часов, - Казаков уже иначе смотрел на
происходящее вокруг. Дело, наверное, было в самой таверне, в её в
обстановке, напоминавшей интерьер ресторанчиков, оформленных в
смешанном стиле одесского «Гамбринуса» и «моряцких» забегаловок
где-нибудь на набережной Сочи. Сколоченные из цельных дубовых досок
столы и скамьи; кружки, глиняные, оловянные, стеклянные, которые
шустрые мальчишки в белых фартуках наполняли по первому знакуэлем,
сидром или рубиново-красным вином. Монументальный, занимающий
половину стены очаг, где на жаровнях и в глиняных горшочках
жарились, запекались, тушились на угольях разнообразные деликатесы,
по большей части морского происхождения. Сваленные в углу огромные
корзины, из которых капала на дощатый пол вода и свисали пучки
влажных водорослей, ясно свидетельствуя, что рыбы, креветки и
прочие морские гады изъяты из естественной среды обитания не далее,
как сегодня утром. Закопченные толстенные балки под потолком
походили на бимсы, поддерживающие палубы старинного парусника – а
может и не старинного вовсе, а одного из тех, мимо которого они
недавно прошли. С балок свисали рыболовные сети, оплетённые
канатами стеклянные шары-поплавки и чадящие масляные светильники» -
от них потолок местами стал бархатно-чёрным.