Но к счастью, был и запасной
вариант. Нет, не то, чтобы я изначально ожидал неприятностей, но
ведь действия закона Мёрфи ещё никто не отменял, верно? Правда,
вариант этот потребовал путешествия по железной дороге до
Петрозаводска, а потом – ещё и через Онежское озеро, на «Клевере»
(старина Врунгель, которому я отзвонился из Москвы, не подвёл,
пригнал свою посудину) до Бесова Носа. Но в этом, пожалуй, был и
своё плюс – во-первых, я успел довольно подробно рассказать своему
спутнику что, собственно, его ожидает, а во-вторых - он
–собственными глазами увидел место, где ему предстояло провести
почти весь следующий год. Потому что мой план предполагал,
кратковременный визит в Зурбаган – просто чтобы Пётр убедился, что
всё это всерьёз и розыгрышами здесь не пахнет - после чего он
должен был, пусть и временно, занять место смотрителя
восстановленного исторического маяка «Бесов Нос». Нет, Маяка –
именно так, с большой буквы – поскольку в дополнение к обычному
маячному зеркалу, который как раз сейчас монтируют приехавшие из
Петрозаводска техники, нам предстоит установить несколько
отражающих пластин, не предусмотренных первоначальным проектом. Эти
«апгрейды» (ещё одно словечко, отсутствовавшее в оставленном мной
1994-м!) как раз сейчас заканчивает полировать мессир Безант -
владелец лавки редкостей и зеркальной мастерской, что в переулке
Пересмешника, самой, наверное, загадочной улочки
Зурбагана…
Так что – о ещё одной задержке и
речи быть не могло. Мы условились с мастером Валу о том, что если
не получится забрать меня в первый раз – он будет появляться на
траверзе Бесова Носа в строго определённое время, с интервалом в
неделю. И как раз такой контрольный срок должен наступить завтра –
так что мы с Петром, переночевав и домике маячного смотрителя,
позаимствовали с утра пораньше одну из лодок, покидали в неё наш
багаж и взялись за вёсла. И – знали бы вы, какая гора свалилась с
моих плеч, когда в утреннем тумане возник силуэт бригантины с
распущенными парусами! «Квадрант» шёл наперерез нам, и с полубака
приветственно тявкала Кора. Собака первой увидела меня – и теперь
виляла хвостом-колечком, звонко, на всё озеро, радуясь долгожданной
встрече.
На бригантине – а что это именно
бригантина, Казаков убедился сразу, не оставили ни малейший
сомнений – кроме капитана, оказалось ещё трое матросов с боцманом.
Не слишком много, чтобы управляться с не таким уж обширным набором
парусов (Прямые фок, марсель и брамсель, гафельный грот с топселем,
не считая положенного набора стакселей и кливеров) - так что
капитан - мастер Валу, как представил его Серёга, - обменялся с
гостями рукопожатиями, дождался, когда они закинут пожитки в
отведённую им каюту и, скупо улыбаясь, приставил обоих к делу. Нет,
он не стал загонять новоприбывших по лесенка-мантам на реи (чего
Казаков в какой-то момент всерьёз опасался), а отдал под команду
боцмана – невысокого, коренастого типа, сложением и манерами
напоминающего жизнерадостного орангутанга, и столь же
огненно-рыжего. Тот поприветствовал новых подчинённых длинной
тирадой, из которой Казаков не понял ни единого слова, и быстро
расставил их по работам – Казакова тянуть снасть, которую тот после
некоторых колебаний определил, как грота-шкот, а Сергея – на
полубак, управляться с летучим кливером.