Я не
произнесла ни слова, лишь несколько раз мысленно повторила странное имя, коем
меня называли. Вынужденно подчинившись правилам жестокой игры, надеялась, что в
этот раз там, куда меня несут, мне будет не больно.
Идти
пришлось долго, мы всё время куда-то сворачивали, поднимались и снова
спускались. Сквозь мутную пелену я смогла разглядеть лишь каменные стены,
потемневшие от времени деревянные балки перекрытия над головой и яркие,
расплывчатые пятна света, исходящего от ламп.
Под мерное
укачивание, согревшись жаром тела нёсшего меня мужчины, я незаметно для себя
уснула. Пробудившись, к сожалению, слишком быстро от ощущения полёта и
заботливого причитания.
— Ох,
госпожа, и досталось вам… сейчас, есть у меня нужные травы и мази, хоть и
поистратился, но немного придержал…
— Виллум, у
госпожи синяки на шее, у Йорга разум помутился? — неожиданно громко раздался
звонкий девичий голосок, резкой болью отозвавшийся в моём воспалённом мозгу.
— Думаю, это
Гуннар постарался… Бергит, вода горячая нужна и ткань неси, — тихо ответил
мой спаситель и тут же, чуть завысив тон, приказал, — Милас, иди и сообщи
всем, чтобы собрались в зале.
— Госпожа не
выдержит, — обеспокоенно проговорил всё тот же женский голос, ласковые и
осторожные пальчики пробежались по моему лицу, и вскоре к разбитой губе приложили
холодную тряпицу.
— У неё нет
выбора, иначе смерть… Йорг сделает всё, чтобы стать главой и хранителем рода.
— Помоги нам
Владычица, — всхлипнула девушка, бережно приподнимая мою голову.
Слушая
странный разговор, я так и не решилась открыть глаза и взглянуть на тех, кто,
похоже, не желал мне зла. Я была уверена, стоит мне только дать понять, что
очнулась — больше я ничего не узнаю, а мне очень нужна информация, чтобы
попытаться покинуть это проклятое место.
— Придержи
здесь, надо снять с госпожи эти тряпки, — проговорил, судя по голосу, Виллум,
меня чуть приподняли, а у лица чем-то громко щёлкнули, отчего я испуганно
дёрнулась и распахнула глаза.
— Госпожа,
простите — это ножницы, мне надо разрезать ткань, чтобы снять с вас грязные
лохмотья, — поспешил успокоить меня мужчина с окладистой бородой, с седыми,
длинными волосами и удивительно добрым взглядом.
Я
промолчала… настороженно следя за каждым движением мужчины. Тот, ободряюще
улыбнувшись, медленно поднёс большие, грубо изготовленные ножницы к моему плечу
и так же медленно сжал лямку от ночной рубахи между двумя острыми лезвиями. Со
второй частью он справился уже быстрее, и через пару минут я была обнажена.
Странно, но своей наготы я не стеснялась, меланхолично наблюдая за Виллумом и
за его помощницей, время от времени морщась от боли, и пыталась сквозь маскарад
разглядеть их настоящих. Но они настолько вжились в роль, что с каждой секундой
мне становилось всё страшнее, а ещё они перестали разговаривать, лишь изредка
перебрасываясь ничего не значащими фразами.